Припарка мёртвому

— Знаешь, откуда у меня эта внешность? Раса? Силы? Уровень? Мрачная репутация? Чёрный Статус? Место в листах охотников за головами? — оскалился я, — Ничего я не делал. Только сопротивлялся попыткам себя принудить, лишить свободы, использовать, закабалить. Перед тем, как ты разинешь рот, старче, желая сказать, что сопротивлялся я мол, с слишком большим побочным уроном, глянь на меня внимательнее. Я — один! Я слаб! Нет времени и средств перебирать методы — займись я подобной чушью, уже давно сидел бы в кандалах, в лучшем случае!

— Так ты себя оправдываешь? — голос старика-гремлина был спокоен и выдержан. В нём даже просквозила некоторая ирония, хотя он и не говорил на этом языке почти полсотни лет.

— Не оправдываю я себя, — проворчал я, заставляя деда снова сыграть в лупоглазика озабоченного запором, — Я бессмертный. Мне не перед кем оправдываться. Нет ни одной силы, ни одной власти, ни одной нации, ни одной фракции и не единого божества перед которыми я бы чувствовал ответственность настолько, что стал бы оправдываться.

— Нет, я тебя точно сейчас в жопу пошлю, — буркнул старик, поёживаясь и отодвигаясь на тощей заднице подальше. Не из страха, скорее от отчуждения.

— А я и пойду, — с легкостью согласился я, — Вот возьму и пойду.

— Да неужели?! — каркнул старик, — Вот прямо притащил дирижабль через океан, поручился перед «академиками» и вот возьмёшь и уйдешь?! Ха!

— У меня появилась идея, — с улыбкой поведал я гремлину, буквально ощущая, как кожа на его заднице начинает собираться в жесткие валики от напряжения, — Слишком хорошая, в отличие от надежды, что семь молодых гремлинш мне могут действительно помочь.

Иногда действительно стоит просто выговориться. Когда проговариваешь что-либо о себе, то сам переосмысливаешь свои действия и чувства. Находишь новые идеи, видишь решения.

Обретаешь Путь.

Общение никогда не было моей сильной стороной, с тех самых времен, как я был смертным. Что-то я в этом самом общении не понимал, постоянно вспоминая поговорку одного обаятельного гангстера о том, что пистолетом можно добиться куда большего, чем без этого самого пистолета. Особенно — в важных делах, особенно, когда поджимает время… да и вообще, много этих самых «особенно».

— Что ты сделаешь, если я откажусь переводить? — старик скукожился, как будто ему было холодно.

Я ткнул пальцем вверх.

— Отправлюсь туда. Во Внешний Мир, — сказал я ему, — Буду ломать и убивать, пока они не согласятся мне помочь.

— Ты монстр.

— Старик, — я аж хохотнул, — Посмотри на меня. Зловещий и ужасный, а не могу уговорить старого пердуна поработать час переводчиком. Ты обрушил мою самооценку ниже развалин Вавилона!

— Ты плохой переговорщик, — признал гремлин, — Слишком много правды. Слишком прямо. Слишком страшно.

— Перед тобой разумный, который давным-давно наелся гостеприимством этого мира, — хмыкнул я, — Ты мне поможешь или могу лететь?

Улетал я из анклава гремлинов, скрипя зубами от досады. Очень хотелось засунуть в морщинистую задницу старого козла кактус, но пришлось себя удержать от искушения. Мерзкий говнистый сморчок имел мои мозги, уже точно зная, что сказали сёстры Царраката, но, видите ли, взял на себя ответственность «решить самому».

Сложно быть сильным и добрым, когда ты не обаятельный. Хотя, с другой стороны, сильные и добрые связаны по рукам. Вынуждены оставаться в рамках. Носить плащи. Здесь бы «Академия» таких бы поставила в позу пьющего оленя быстрее, чем они бы озвучили свои справедливые и гуманные требования…

Я злобно сбил кулаком зазевавшуюся чайку и сменил курс полёта. Пора было присоединиться к экспедиции Абракадавра.

Сёстры-гремлинши авторитетно и объёмно описали, что если бы не разрушение Вавилона, то наиболее разрушительным из существующих инцидентов, заклинаний и событий они бы признали… меня. Безусловно, был целый ряд, да какой там ряд, целый ворох заклинаний разной магии и её комбинаций с физикой и химией, способный на куда большие разрушения, но всё это требовало неимоверных затрат ресурсов, времени и трудовых часов, огромные объёмы занимаемой территории… и даже в таком случае не гарантировало поражение хотя бы одной десятой части нужного острова.

А значит — было абсолютно бесполезным.

Вирусы, проклятия, демонические призывы, божественная энергия, марш мертвых — было либо слишком слабым, либо слишком медленным, либо и то и другое. Я, конечно, подстраховался, опросив так удобно и внезапно расположенную ко мне «Академию», но ответы были одинаковы. В мире, полном бессмертных, разрабатывать оружие массового уничтожения было совершенно бессмысленно. Ровно до момента, пока не открылась правда о болтающейся над океаном колоссальной каменной чаши, полной злых захватчиков, сумевших за час стереть Вавилон с лица Пана.

Более того, доказавшим, что научились фокусировать и использовать не только солнечную энергию, а еще и эфирный слой, разделяющий Срединный и Внешний миры.

Замечательно. Просто прекрасно.

Я сплюнул, применив Ки неожиданным образом. Еще одной чайке фатально не повезло.