Пришельцы ниоткуда

В таком кошмаре мы прожили четыре дня. Обсерваторию разбомбили на второй, но мы спрятались в пещере, над которой она была построена, — там крестный держал свои измерительные приборы. На третий день захватчики высадились, и началось истребление. В тот же вечер я узнала о смерти Хьюго от двух парней, которые были с ним и пришли в пещеру с тремя детьми. Не то чтобы я сильно его любила, Акки, но он был отцом моего сына и всегда оставался верной и надежной опорой для меня самой. Обезумев от горя и ярости, я покинула пещеру без ведома крестного и направилась к городу. Спускаясь по тропе, я увидела внизу одно из этих проклятых существ: оно направлялось к обсерватории. У меня с собой был фульгуратор, и я могла бы убить его, но я знала, что вы прилетите, и захотела захватить его в плен живым, чтобы вы затем смогли узнать, что это за чудовища и откуда они. В общем, я подождала и, когда оно оказалось точно подо мной, оглушила его ударом камня по голове, обезоружила и приволокла в наш тайник. Там, в пещере, мы вас и ждали. Захватчики дважды обыскивали развалины, но так и не смогли найти замаскированный вход. Вчера они наконец ушли. А сейчас вот Клотиль, которая была у развалин, где погиб ее муж, заметила ваш звездный корабль. Крестный узнал хисский ксилл, и мы стали подавать сигналы.

— Но что вы будете делать теперь, Анна? Ведь Берандии больше нет.

— Подчинюсь Хьюго, Акки, если вы того пожелаете. Вот его последнее письмо!

Она вытащила из-под корсажа сложенный вчетверо листок, второпях вырванный из записной книжки. Акки прочел:

Дорогая Анна!

Берандии больше нет! Минуту назад рядом со мной погиб последний инструктор. Я лишь чудом остался в живых. и уже скоро тоже, в свою очередь, исчезну во мраке.

Я полюбил вас, когда вы были еще маленькой девочкой, и однако же знаю, что вы меня не любили. Постарайтесь выжить, спрячьтесь. Клин, синзун, мне недавно говорил, что, если инструкторы не будут выходить на связь десять суток, для выяснения причин сюда незамедлительно вышлют новую экспедицию. Сойдитесь с Акки, которого вы не переставали любить, и попросите его позаботиться о нашем сыне. Я хотел бы, чтобы он тоже, если, конечно, имеет к этому способности, стал координатором, одним из тех людей, которым поручено навсегда погасить пожар войн. Это самая прекрасная судьба, о какой только можно мечтать. Прощайте, Анна. Враг возвращается. У меня еще есть один фулъгуратор, и я заставлю их дорого заплатить за мою смерть. Прощайте, любовь моя.

Акки вернул ей письмо, не стыдясь выступивших на глазах слез:

— Это был Человек большой буквы, Анна, и его сын сможет им гордиться. Я позабочусь о его будущем. Мы вместе позаботимся о его будущем... Что там, Хассил?

Лицо хисса выражало свирепую радость.

— Он заговорил, или, скорее, мы сами вытащили из его мозга все необходимые сведения. Это раса, которая только недавно открыла примитивный способ межзвездных полетов и после уничтожения жителей одной соседней с ними планеты собиралась продолжить эту небольшую игру.

— Перевоспитание возможно?

— Нет! Тип «Z», хуже не бывает.

— Что же тогда?

— Ты и сам знаешь. Килсим на их планету!

— Я рад, что не мне предстоит принять это решение. С меня хватило теранцев!

— С меня тоже, Акки. Но это неизбежно.

— Что такое килсим? — поинтересовалась Анна.

— Прибор, с помощью которого мы вновь зажигаем солнца, когда их гасят мислики, дорогая. Планета этих существ будет превращена в раскаленный газовый шар.

— Что ж... Уж я-то, Акки, колебаться бы точно не стала!

— Оставим ненависть, она бесплодна. Взгляните лучше сюда!

Ксилл вернулся в нормальное пространство. На экране сияли тысячи звезд. Одна из них, совсем близкая, с синеватым оттенком, сопровождалась целой вереницей планет.

— Это Иалтар, который будет нашим солнцем! А вот Элла, Марс, Рессан! А вон та звезда — солнце Новатерры. И в этой галактике, как и в других, тысячи земель, и на каждой из них живет какое-то одно человеческое сообщество! И все эти миры — наши, дорогая, наши навсегда!

Об истоках романа «Этот мир — наш»