Пришла подруга

Вскоре после переезда на новое местожительство, на третий день, вернее вечер, подойдя к своей квартире, Лилька обнаружила, что ее поджидают два амбала, замотанные до глаз шарфами, в руке одного из поджидающих был нож. Они зловещим шепотом приказали ей открыть дверь и не орать и показали нож. Лилька дрожащими руками вынула из сумочки ключ и, обмирая от страха, вставила его в дверь, повернула – и ключ сломался, т. е. половина ключа осталась в замке. Опешили все. Пришедшие в себя озлобленные грабители выхватили из Лилькиных рук сумку (в которой ничего, кроме косметички, к счастью, не было), дали ей в ухо и убежали.

Через несколько дней Лилька исчезла.

Появилась она через год. Она сидела у меня на диване, поджав под себя ноги, загорелая дочерна, с выгоревшими желтыми волосами, беспрерывно курила и рассказывала. «Понимаешь, когда эти типы дали мне в ухо, у меня в голове что-то перевернулось и просветлело. И я как будто услышала голос своего ангела-хранителя. „Лилька, – сказал он мне, – вот я спас тебя и еще не раз спасу, но и ты тоже должна мне помочь. Соберись, сосредоточься на чем-то, умерь амплитуду своих жестов“. Ну, что-то в этом роде, понимаешь? Я не стала медлить и быстро оформилась в археологическую экспедицию. Я никому не сказала, чтобы не отговорили. Там надо было быть очень внимательной, соизмерять каждый шаг, чтобы не наступить и не раздавить какой-нибудь бесценный черепок, долго, терпеливо и аккуратно сидеть часами над какой-нибудь чушкой, сметая кисточкой пыль веков. Это тихое копошение со всеми вместе в руинах мне очень нравится… Кстати, я там вышла замуж. Он археолог. Так что теперь вместе ковыряемся в черепках, ищем свою Трою. Смешно, но моего мужа зовут Генрих, как и Шлимана. – Она улыбнулась. – Сейчас собираемся на Цейлон с международной экспедицией. Там есть древний город-крепость Сигирия. Будем искать древние фрески, им 14 веков. Уже обнаружено 20 фресок, а должно быть 50. Так что едем искать оставшиеся». И Лилька опять исчезла. И опять ни слуху ни духу. Я скучала по ней, часто вспоминала, думала – нашли ли они со своим «Шлиманом» эти фрески и неужели Лилька действительно может быть счастливой со своей кисточкой?

И вот через три года раздался звонок. Лилька! Она сказала, что хочет меня видеть и чтобы я приехала в гостиницу «Интурист», она внизу меня встретит. «А почему не дома? При чем здесь гостиница „Интурист“?» «Ну, мне удобнее быть здесь, со всей труппой», – непонятно объяснила Лилька. Я стояла в холле гостиницы, озираясь по сторонам, и не видела никакой Лильки. Ко мне, улыбаясь, двигалась изумительной красоты индианка, с ног до головы завернутая в шелковое бирюзовое сари. Гладко зачесанные рыжие волосы, ярко раскрашенные глаза, на лбу, между глазами, красное пятнышко, на руках браслеты. Да, это была она, моя дорогая Лилька. Мы поднялись в ее номер. В общем, Цейлон и все эти фрески, черепки и руины в прошлом. Как и ее муж Генрих. Из Цейлона ее увез влюбившийся в нее знаменитый индийский кинорежиссер. Его зовут Раджив. Как он оказался на Цейлоне – не суть важно, а важно то, что он помог ей осуществить ее мечту – стать балериной, вернее – танцовщицей. Она танцует индийские танцы. Это безумно интересно, это не только искусство, но и целая наука. Она училась этому как проклятая почти три года, и не напрасно: знающие люди говорят, что у нее талант. «Ты просто Мата Хари!» – воскликнула я, любуясь Лилькой. «Да, только разве что не шпионка», – засмеялась Лилька.

Вечером я была на концерте. Ах, это было так непривычно, так красиво, необыкновенно, что у меня горло перехватил спазм. Но когда на сцену вышла Лилька! Гибкая, изящная, как-то очень по-восточному соблазнительная, она легким вихрем носилась по сцене и вдруг замирала, неуловимо грациозным движением резко отводила руку, поднимала ладонь с длинными пальцами и яркими ногтями, не поворачивая головы, скашивала свои ярко подведенные глаза на ладонь и на несколько секунд превращалась в изысканную статуэтку какого-то восточного божества. И вновь ее подхватывал вихрь, и она, звеня бесчисленными браслетами на ногах и руках, молниеносно летела волчком по диагонали сцены. Зал взрывался аплодисментами, а я, уже не скрываясь, плакала – и от этой неведомой мне до сих пор красоты, и от счастья, и от гордости за Лильку, которая осуществила свою мечту… Она оставила мне свой адрес в Дели, а я написала ей несколько писем, но ответа не получила…

Недавно, придя домой с работы, оставив в прихожей тяжеленные сумки с продуктами, я вошла в комнату и как всегда включила автоответчик. «Подружка моя любимая, не сердись на меня, – услышала я Лилькин голос. – У меня все замечательно. Звоню тебе из Эдинбурга. Дели, танцы, Раджив – все в прошлом. Завтра мы с Джоном вылетаем на вертолете на Лох-Несское озеро, будем искать знаменитого ящера, ну ты, наверное, слыхала про новую экспедицию, Джон ее согласился субсидировать. Это так интересно, мне безумно повезло! Целую тебя!»