Приусадебное убийство

— Ты с ума сошла? — прошипел он и сжал ее локоть так, что она поморщилась от боли.

— Отпусти! Мне больно! — воскликнула Саша сердито.

И тут как из-под земли вырос управляющий и сухо бросил:

— Ваши комнаты готовы.

Саша побледнела, а Костя сделался пунцовым.

У Торнавского-младшего хватило сил ответить:

— Да, мы уже знаем.

Когда Игнат Степанович скрылся из виду, Костя растерянно произнес:

— Надеюсь, он не слышал…

— Какая разница, слышал он или нет, — огрызнулась Саша.

— Как ты не понимаешь, дракон вполне может передать твои слова дяде.

— Пусть передает! — От досады она даже топнула ногой.

— И тогда вполне возможно, что покинуть дом предложат нам, — проговорил он задумчиво.

— Ты серьезно?

— Надеюсь, что этого не случится. Но я очень прошу тебя, Саша, — он взял ее за плечи и развернул к себе, — впредь, пожалуйста, следи за своим языком.

— Слушаюсь и повинуюсь, мой господин и повелитель, — сердито ответила девушка, вырвалась и убежала.

— Просто ребенок, право слово, — проговорил Костя и отправился на кухню поздороваться с Татьяной.

Татьяна Георгиевна Пальчикова работала у дяди кухаркой много лет. Она баловала Костю вкусностями еще тогда, когда он приезжал в гости к дяде с мамой… Татьяне было за пятьдесят, но все по-прежнему звали ее по имени, и Костя в том числе. И только горничная Настя, которая работала в доме Торнавского не более пяти лет, почтительно величала ее Татьяной Георгиевной.

Увидев Константина, Пальчикова радостно всплеснула руками.

— Костик! Видела, как вы подъехали, и все думаю, что же ты не идешь-то.

— Да, вот, сначала дядю навестил.

— Да, заболел наш голубчик. Сначала нездоровилось ему слегка, думали, просто простыл, а тут вот на тебе. Когда температура подскочила, вызвали доктора. А до этого никак не хотел. Все отмахивался — мол, ерунда, само пройдет. А ведь уже не мальчик.

Костик вздохнул.

— Да ты не волнуйся. — Кухарка приобняла его так, как обнимала в далеком детстве, когда он, оставшись без родителей, жил у дяди и любил прибегать на кухню, тихо сидеть на высоком деревянном табурете, смотреть на Татьяну, наслаждаться ее добротой и вдыхать вкусные запахи. — Все наладится, вот увидишь.

Костя кивнул.

— Скоро ужин, но я налью тебе чаю и пирожка отрежу.

— Я с Сашей…

— Знаю, так и на ее долю хватит.

— Спасибо, Татьяна. — Он расцеловал кухарку в обе щеки, взял заботливо приготовленный ею поднос с чаем и двумя кусками пирога с капустой и отправился на поиски Саши.

Глава 3

Марианна вошла в комнату и присела рядом с больным. Прислушавшись к его ровному дыханию, она поняла, что он спит.

Олег Павлович, несомненно, красивый мужчина: правильные черты лица, ясные ореховые глаза, волевой подбородок…

Ее мысли перескочили на Константина. «Племянник так похож на дядю, — подумала она. — Словно он его сын».

Она, кажется, ему понравилась… А вот невеста Константина Саша смотрела на нее далеко не добрыми глазами. Хотя непонятно, чего ей злиться? Ведь Марианна не покушается на ее жениха.

Марианна вздохнула, вспомнила день, когда раздался неожиданный звонок отца и он, ничего не объясняя, велел ей срочно приехать к нему. К счастью, начальник легко подписал ее заявление на предоставление отпуска за свой счет. Она устроилась в фирму всего несколько месяцев назад, и ей совсем не хотелось терять эту работу. Марианне нравилось жить в столице. Ее не раздражали ни пробки на дорогах, ни толпы народа, ни вечный шум. Девушке даже в голову не приходило, что однажды ей придется расстаться с большим городом.

Однако звонок отца настолько напугал ее, что она послушно выполнила его требование и приехала. И что же? Оказывается, не произошло ничего чрезвычайного, просто-напросто хозяин отца подхватил воспаление легких. Марианна рассердилась и не стала скрывать этого от отца: с чего он взял, что она мечтает стать сиделкой?!

И тут отец поведал ей о своих планах на ее будущее. Он посоветовал дочери увлечь Олега Павловича.

«Будешь жить без забот и хлопот всю жизнь, не работая», — убеждал он строптивую дочь.

Сначала Марианна была категорически против, но потом решительности у нее поубавилось. И теперь она не знала, хочет ли она стать женой Торнавского-старшего или нет. Денег, конечно, хотелось…

Неожиданно Торнавский открыл глаза и прервал размышления девушки:

— Марианна, вы здесь?

— Да, Олег Павлович. — Она осторожно поправила ему подушку.

— Я думаю, вам лучше пойти и поспать, я совсем не нуждаюсь в сиделке, чувствую себя намного лучше. — Он улыбнулся.

Марианне показалось, будто от этой улыбки он на несколько лет помолодел, и ее сердце забилось сильнее.

— Но мне не трудно. — Она зарумянилась. — И даже приятно сидеть подле вас.

— Что же может быть приятного в том, чтобы скучать рядом с больным? — усмехнулся мужчина.

Она еще больше покраснела, и он впервые посмотрел на нее с любопытством. Всерьез задумался о том, что она прехорошенькая.

— Тогда, может быть, вы что-нибудь почитаете мне?

— Да, конечно, а что?

— Например, Диккенса. Вы любите Диккенса?

— О да!

— Тогда посмотрите на столе книгу. Нашли?

— Да. — Она села и стала читать.

Голос у нее был четкий и очень мелодичный.