Привидение с брошкой

Алешка вертелся тут же. Как маленькая собачонка, которая хочет взять утерянный след. Кто перекрыл ворота? Кажется, Эдик? Где он? Кто он? Алешка давно догадался, что Эдик – вовсе не призрак, а вполне материальное лицо. Вредное и хитрое. Но вот как это лицо ухитряется появляться в одно время в разных местах – это загадка. И Алешка чувствовал: разгадает ее – и многое неясное станет ясным. А именно: в замке есть человек, который предает Мишеля, который старается сделать какое-то черное дело. Или помогает кому-то такое дело сделать.

В общем, принюхивался Алешка, но и поглядывать успевал. И подглядел, как в зал вошла мамуля Анальгина с маленькой коробочкой в руках. Она, как во сне, подошла к столу, раскрыла коробочку и положила ее рядом с какой-то сверкающей короной. По лицам собравшихся специалистов Алешка понял, что эта корона рядом с этой простенькой коробочкой все равно что заяц под ногами великолепного арабского скакуна.

Все затаили дыхание и склонились над коробочкой, разглядывая то, что в ней лежало. И вдруг между этими толстыми дядями и тонкими ледями протянулась худенькая девчоночья рука и цапнула коробочку.

– Элька! – строго прикрикнула мамуля.

А Элька вместе с коробочкой обежала стол и выскочила за дверь.

Все остолбенели. Кроме Алешки. Он пулей вылетел за ней.

След Эльки простыл. Только стучали в дальнем конце галереи ее каблуки. Алешка пустился вдогон, тоже застучав по каменным плитам своими кроссовками.

Зачем он за ней бежал, Алешка, пожалуй, и сам не знал. Не нужна ему эта коробочка. Он, наверное, бежал за ускользающей тайной. Он, наверное, чувствовал, что в этой коробке находится ответ на многие вопросы многих и давних лет.

Погоня длилась недолго. Алешка услышал за поворотом легкий вскрик. А топот каблуков прекратился.

«Упала небось, – подумал Алешка. – Об какого-нибудь рыцаря споткнулась».

За углом он увидел Элю, сидящую на полу у подножия Черного рыцаря. Она закрыла лицо руками, а между пальцев сочились горькие слезы.

– Ты чего? – спросил Алешка. – Ушиблась?

Элька опустила руки и подняла голову. И сказала, всхлипывая:

– Он ее выхватил.

– Кто?

– Эдька.

Глава IX

Погоня за призраком

– Хватит реветь, – строго прикрикнул Алешка. – Что случилось?

– Что, что… Я бежала… Коробочку с брошкой держала перед собой. А тут он как из-за угла выскочил! Выхватил коробочку и исчез. Смотрю, а он уже далеко впереди, вон там, у лестницы. Как он туда успел, я даже не понимаю.

– Хватит реветь! Как он выглядел? – Алешке нужен был словесный портрет.

– Маленький такой. Короткие брючки, белый воротник. И бегает быстро. Как призрак.

– Призраки не бегают. Вставай, пошли!

– Куда?

– Сейчас мы этих Эдиков за уши возьмем.

– Ты ничего не понимаешь, – Эля встала. Всегда такая прямая, сейчас она стояла понурая, будто надломилась. – И ничего у меня не получилось. Я хотела спасти ее от продажи.

– Ладно, не ной! Найдем мы твою брошку.

– Мамулину.

– Ты мне скажи, на что она похожа. Чтоб я знал, что искать. А то найду, а ты скажешь: не то, моя лучше была.

– Она на цветок похожа. Ты же ее на рисунке видел. Из трех лепестков. Камешек в середке и камешки на краях листиков. Запомнил?

– Давно. – Это был странный ответ. – А твоя мама когда у нас в России жила?

– Давно, – тем же словом ответила Эля. – Меня еще не было.

– Где не было? В России?

– На свете, дурак!

Алешка не вспылил и не обиделся. Он только склонил голову, будто виноватый, и сказал:

– Я сам знаю…

– Извини. – Эля улыбнулась сквозь слезы. – Куда пойдем?

– На кухню.

– Зачем?

– За брошкой.

Эля ничуть не удивилась, она уже очень доверяла Алешке, только уточнила:

– Она в какой-нибудь кастрюле?

– В холодильнике. Пошли.

На кухне все кипело и шкворчало. Тетя Нюра металась от плиты к разделочному столу, от мойки к холодильникам. Красные щеки, фартук развевается, как парус в бурю, мелькают голые по локоть руки.

– Мешать пришли? – она сдула со лба мокрый локон. – Или по делу?

– Где они? – строго спросил Алешка.

Тетя Нюра не удивилась, не растерялась, только кивнула куда-то в угол:

– Да вон! Заправляются.

В углу на маленьком столике стояли две наполненные тарелки и две кружки. Рядом – две табуретки. А больше там ничего, вернее, никого не было.

– Вот огольцы! Привидения! Только что тут вертелись. И уже растворились.

– Они вам ничего не оставляли?

– А чего они оставят? Грязь на полу да крошки на столе.

– А куда они могли пойти? Где их искать?

– Ха! Где ветер в поле! Даже не доели, сорванцы.

Тетя Нюра бранилась, но чувствовалось, что не от всего сердца. Что она даже гордится своими сорванцами. Но то, что брошь они ей не отдавали, было ясно.

Алешка с тоской оглядел кухню. Замок-то был старинный, а кухня – модерновая. Всякие грили, микроволновки, целая стена из холодильников, электрические плиты, посудомойка… Наверное, проще найти в Лондоне крокодила, чем здесь маленькую брошь. Да и вряд ли она здесь пряталась.

– Пошли, Эль, – Алешка вздохнул. – Здесь ее нет. Но я этих призраков достану!

– Ничего не понимаю, – призналась Эля.