Привидение с хорошими манерами

А дальше совсем уж пошли чудеса. Лариса, которая прежде души не чаяла в Тиме, стала подходить к нему с исключительно брезгливой миной на лице, к тому же всегда в резиновых перчатках.

– Его микробы могут перейти на меня, а от меня, чего доброго, – к мальчику – таков был её аргумент.

Сейчас, к неописуемой радости Роберта, не те пошли времена, когда кот мог свободно по-хозяйски нырять к ним в постель. Теперь для усатого изгоя единственное место было – в тёмном углу, у самого порога. Несчастный заброшенный кот, как нищий, там зачастую и сидел, угрюмо поглядывая на обитателей дома.

Как бы там ни было, но кот неожиданно для самого себя стал, попросту говоря, четвёртым лишним в семье. Развязка этой, с позволения сказать, кошачьей драмы витала где-то уже исподволь, грозя вылиться во что-то серьёзное и неотвратимое. Как-то Роберт вернулся домой в преотличнейшем настроении, за пазухой у него кто-то тоненько попискивал.

– Я тебе принёс подарок,– торжественно объявил он жене,– Тим уже дедушка-пенсионер и совсем никуда не годится, песенка его спета. А этот резвый котёнок будет очень забавной игрушкой для нашего сыночка.

С появлением в доме нового жильца у отвергнутого Тима наступила совсем уж собачья жизнь. Ребёнок и новый котёнок –фаворит целиком и полностью заполнили Ларисину жизнь. Дело доходило до того, что Тима вообще забывали покормить, со всех сторон на него косились, как на никому не нужный предмет. Как-то раз Лариса купила сметану и первым делом наполнила блюдце своего нового любимца, а когда Тим с робостью пытался лизнуть лакомство с другой стороны, его просто-напросто пнули ногой.

Вечером того же дня взрослые собрались в большой комнате, затеяв шумную возню с ребёнком и игривым котёнком. Вдруг вспомнили про Тима. Со смехом поманили его в зал, затем посадили на него котёнка и заставили его, словно лошадь, прыгать взад и вперёд.

Развязка, давно уже витавшая, наступила мгновенно. Глаза у кота в этот миг налились кровью, как бык на красное, со страшной силой прыгнул он на котёнка, прокусил ему шейку, отчего у того фонтаном забилась кровь, а головка жалко свесилась набок. Лариса не успела даже закричать, потому что дошла очередь и до неё: буквально через полминуты на неё было жутко смотреть. Кошачьи лапы с огромными когтями сделали своё дело. Вместо глаз у женщины зияли кровавые впадины. Лариса тут же умерла от разрыва сердца. А взъерошенный сиамский кот проворно выпрыгнул в открытое окно, и больше его никто и никогда не видел.

Роковое число

После обеда, после того, как он, немного смущаясь и краснея, как алый бутон, сделал, наконец, ей официальное предложение, Джемма, весьма окрылённая, равно и озадаченная, как на крыльях, помчалась на почту, чтобы послать отцу телеграмму с радостным известием. Отец её в это время отдыхал на южном курорте.

«Папочка,– писала Джемма,– наконец-то наступил счастливый день, я выхожу замуж. Прилетай. Свадьба – 20. Жду, целую».

Довольная, что всё так удачно складывается , Джемма быстрее лани помчалась домой делать последние приготовления к торжественному дню. До свадьбы оставалась неделя, за этот короткий срок ей в первую очередь надо было позаботиться об улучшении своей внешности, которой она, кстати сказать, всё время была ужасно недовольна. Во-первых, ей абсолютно не нравились эти противные мелкие веснушки, высыпавшие на курносом носу, хотя на дворе стояла зима и до весны ещё было далековато. А, во- вторых, её жутко не устраивали и не давали ей покоя соломенного цвета волосы и невероятно большие, синие, как небо в ясную погоду, глаза.

И глаза, и волосы, как ей казалось, придавали ей облик какой-то глуповатой куклы. Разумеется, глаза уж не переделаешь, какие есть, такие есть, а вот волосы…Их Джемма планировала перекрасить в жгучий чёрный цвет, такой тёмный, как воронье крыло ; тогда на фоне роскошных волос васильковые глаза её непременно заиграют, и она будет выглядеть гораздо привлекательнее. А её ослепительно гладкая, точно отполированная белая кожа лица и шеи будет ещё выгоднее выделяться.

Тогда она будет иметь какой-никакой шарм, на зависть друзьям и знакомым.

Джемма весело повертелась вокруг зеркала, напевая что-то себе под нос и, не удержавшись, показала сама себе язык от удовольствия. Нет, что ни говори, а она всё-таки невероятна хороша. «Ты хороша до безобразия»,– полушутя- полусерьёзно говорили её друзья.

Наверное, если б она не была такой премиленькой, он ни за что не выделил бы её из компании симпатичных подружек и не предложил бы именно ей руку и сердце. Джемма с восхищением и умилением подумала о том, как всё же чертовски здорово быть владелицей такого редкого и прекрасного имени, как у неё. «Спасибо моим дорогим родителям, что наградили меня таким звучным именем, от которого веет чем-то тургеневским», – подумала она и усмехнулась при мысли, что если б у неё , к примеру, было имя Настя, или Маша, или какая-нибудь Фёкла, вряд ли бы её жених обратил на неё внимание.