Приз Гора

— Мои чувства не имеют значения, Господин, — ответила Эллен.

— Верно, — согласился молодой человек.

— Я сделаю все возможное, чтобы хорошо служить моему господину, — пообещала рабыня.

— В этом уверен, — сказал Селий и рассмеялся, и Эллен почувствовала, что от его смеха у нее стынет кровь.

— И Вы предоставите мне возможность? — поинтересовалась Эллен.

— Я думаю, что скоро Ты узнаешь, — усмехнулся Селий Арконий. — Честно говоря, я подозреваю, что не пройдет и нескольких анов и об этом будет знать весь лагерь.

— Не понимаю, — пробормотала Эллен.

— Было бы не разумно задерживаться в этом лагере сколь-нибудь долго, — сказал Селий Арконий, — но с этим, к сожалению, мы ничего поделать не можем. Тем не менее, если все пройдет, как запланировано, то в пределах нескольких анов, надеюсь, ранним утром, мы сможем покинуть это место.

— Да Господин, — вздохнула Эллен, ничего толком не понявшая, но уже хорошо знавшая, что рабовладельцам свойственно держать своих рабынь в неведении.

— Господин, — позвала Эллен.

— Что еще? — спросил ее хозяин.

— Спасибо за то, что в танцевальном круге выкупили у писца удары плетью, — поблагодарила Эллен. — Боюсь, противном случае, меня бы выпороли.

— Тебя следовало бы выпороть, — проворчал мужчина.

Эллен промолчала

— Женщин перед продажей, принято держать на голодном пайке в плане секса, — заметил Селий Арконий.

— Возможно, Господин, — пожала плечами рабыня.

— С тобой тоже так поступили? — уточнил ее хозяин.

— Да, — прошептала Эллен.

— Я так и думал, — усмехнулся он, а когда его рабыня опустила спрятанную в капюшоне голову, заключил: — Значит, твои сексуальные потребности довольно долго оставались неудовлетворенными.

— Да, Господин! — подтвердила Эллен и умоляюще повернула голову в сторону своего хозяина.

Ее внезапно осенило, что сексуальные потребности ее земных сестер, всех не поддающихся подсчету тысяч и миллионов, потерянных в одиночестве пустых, бесплодных свобод, зачастую точно так же оставались неудовлетворенными. Сколько трагедий было в том бесплодном мире! Неужели женщины там не понимали причин своих неприятностей, депрессий, несогласованности, метаний, смущения, бессмысленности и тщетности своего существования аномии, эмоционального голода, отчуждения, одиночества, отрыва от реальности? Оружие идеологии несет лишь холод и неудовлетворенность. Большинство женщин того мира даже не понимают причин их страданий, более того они сами запрещают себе искать ее в самом очевидном месте, в отвергание природы, в расстройстве и неудовлетворении их самых основных личных потребностей. Естественная женщина, самка человека, рискнула предположить Эллен, не является неким социальным артефактом, несмотря на то, что ее приучили бессмысленно повторять, она не является конструктом социальных инженеров, которые не понимают и не любят ее, существ, в конечном счете, интересующихся только своей собственной властью и влиянием. Она вовсе не кривая, неадекватная, неестественная, жалкая, невротическая копия другого пола, скорее она — самостоятельное создание природы, прекрасное и полное потребностей, по своему уникальное, драгоценное и великолепное. Неужели законы природы настолько сложны, что некоторые не в состоянии их прочитать? Это что, действительно такая страшная тайна, что признать и изложить ее связано с таким риском? Почему стало столь опасно даже говорить об этом? Почему конформизм должен проводиться в жизнь с такой неустанной истерией? Почему кого-то из-за отсутствия ортодоксальности необходимо уничтожать, лишать положения, их назначение — отрицать? Кого могут пугать эти истины? Да только тех, кто может извлечь прибыль от их сокрытия. Не в безумии ли Средневековья родилась боязнь и порицание сексуальности? Эллен понимала, что на Земле хватало женщин, которые буквально никогда не испытывали оргазма, а бесчисленные миллионы, по статистике, жили в настоящей сексуальной пустыне, в диком одиночестве, в местности, в которой эротика была выжжена.

Но Эллен больше не жила на Земле.

Она была рабыней на Горе, и ее сексуальные потребности, как и потребности других рабынь, хотели они того или нет, были выявлены, раскрыты и зажжены. Рабские огни в ее животе теперь пылали, непоправимо, настойчиво, часто, сильно, непреодолимо, они появлялись, разгорались и заставляли ее жалобно кричать об их удовлетворении.

Тяжко быть рабыней на Горе, полностью зависеть от милосердия мужчин, которые не замедлят воспользоваться своей властью.

У Эллен вырвался горестный стон.

— Похоже, Ты хотела бы получить сексуальное облегчение, — заметил Селий.

— Да, Господин! — подтвердила она его предположение.

— Значит, Ты готова просить о том, чтобы тебя приласкали? — поинтересовался молодой человек.

— Да, Господин, — еле слышно прошептала Эллен.

— Ну так сделай это, — сказал он.

— Я прошу ласкать меня, Господин, — шепотом попросила девушка.

— Говори так, чтобы я мог тебя слышать, — потребовал Селий Арконий.