Призрачные страницы истории

Роль тайных заговорщических организаций так и остается неясной. В какой-то мере положение способно прояснить нахождение и введение в научный оборот ранее остававшихся не известными документов. Но как свидетельствует прежний опыт открытия таких материалов, они, решая одни загадки, порождали другие, нередко касающиеся более важных сюжетов. И, во всяком случае, разгадывая действия и мотивы поведения тех или иных персонажей, мы никак не приближаемся к ответу на вопрос: как они влияли на ход и исход революции в целом.

Комитет общественного спасения то максимально раздувал слухи о тайных заговорах, то, напротив, преуменьшал грозившую опасность. 13 марта 1794 г., накануне ареста левых якобинцев-эбертистов, Сен-Жюст, член Комитета общественного спасения, правая рука Робеспьера произнес речь «О сообществах, состоящих на службе у иностранных держав», напечатанную и распространенную по приказу Конвента по всей стране в количестве 200 тысяч экземпляров. В этой речи говорилось об огромных масштабах заговора, вдохновителем которого выступали Англия и другие монархические державы. А менее чем месяц спустя, точнее, через пять дней после казни дантонистов, согласие на расправу с которыми робеспьеристской группировке удалось вырвать у Конвента только с помощью открытых угроз и запугивания депутатов, тот же Сен-Жюст решил успокоить законодателей, торжественно заверив, что больше нет необходимости давать столь суровые уроки. Но через два с половиной месяца Эли Лакост от имени Комитета общественной безопасности объявил, что все прежние клики являлись лишь ветвями обширнейшего заговора, по-прежнему направленного на ниспровержение Республики во Франции.

Шпиономания, подогревавшаяся объявлением без всяких доказательств порой совершенно случайно арестованных лиц «наемниками» иностранных деспотов, особенно английского премьер-министра Питта, никак не способствовала, а, напротив, даже мешала борьбе с реальными вражескими агентами. Некоторые из действовавших тогда подпольных организаций не оставили письменных следов своего существования. Однако хорошо известно, что в числе других во французской столице действовала тайная организация «Парижское агентство», регулярно снабжавшая руководителей роялистской эмиграции и правительства неприятельских государств информацией об обстановке и закулисной борьбе политических группировок Сведения эти, если их принимать за чистую монету, заставили бы ученых признать виртуальной политическую историю в период якобинского террора, изложенную в сотнях и тысячах научных трудов. О самом факте активности агентства революционные власти узнали осенью 1793 года, однако еще не знали, что имеют дело со шпионской организацией.

2 сентября 1793 года на секретном, как всегда, заседании Комитета общественного спасения, решавшем все важнейшие вопросы внутренней и внешней политики Республики, которая вступила в самый напряженный этап борьбы против коалиции держав, возглавлявшейся Англией, обсуждался отчет министра иностранных дел Дефоржа. При этом была подвергнута критике деятельность французских послов в странах, которые еще сохраняли отношения с Парижем. Против одного из них, поверенного в делах в Константинополе Энена, было даже выдвинуто обвинение в продажности. Прошло несколько недель, и Энен получил письмо от своего давнего друга, испанского посла в Венеции Симона Лас Казаса (то, что их страны воевали, не мешало дипломатам поддерживать прежние связи). В письме подробно рассказывалось об обвинениях, выдвинутых против Энена на заседании Комитета общественного спасения. Энен поспешил написать письмо в Париж, с жаром отвергая обвинение в коррупции. Но Комитет общественного спасения, когда он познакомился с этим письмом, заинтересовали, конечно, не оправдания дипломата, а то, каким образом он мог узнать об обсуждении его дела и других вопросов, являвшихся строжайшей государственной тайной. Стало ясно, что каким-то путем сверхсекретная информация о решениях Комитета общественного спасения попадает в руки врагов Франции. Подобная утечка информации могла иметь тяжкие последствия для Республики.