Призрачный бал

Вечером того же дня Варвара ждала графиню в спальне, пока та разговаривала с супругом в его кабинете. Разговор оказался коротким. Мария Федоровна вернулась разъяренной фурией и, накричав на Варвару, выставила за дверь. Граф запретил покидать дом кому бы то ни было без его на то разрешения. Варя успела заметить на щеке графини яркий отпечаток ладони. Неужели Воронцов поднял на жену руку?

Следующим утром обнаружилось, что Мария Федоровна пропала. Никто из прислуги не видел, чтобы она уходила из дома. Граф был в бешенстве, он громил мебель, велел высечь слуг, которые недоглядели. И только Варвары не коснулся его гнев. Она выбежала в сад, где хотела переждать бурю, бушевавшую в доме, и там увидела графиню.

Тело Марии Федоровны висело на толстом суку старой яблони, той самой, под которой Варя говорила с Захаром…

Звук колокольчика заставил Лизу распахнуть глаза. Сон? Она задремала, и ей приснился сон! Но почему на душе такая пустота и безысходность?

Может, стоит последовать совету Сигизмунда Марковича и пропить курс таблеток? И поменьше смотреть на старые портреты!

Нехотя выбравшись из порядком остывшей воды, Лиза завернулась в полотенце и с сожалением посмотрела на брошенное на полу в ванной комнате черное платье. Почему она должна ходить в этом? Сигизмунд Маркович ей даже не родственник! Жаль, что она не взяла купленные накануне наряды.

Мысль заглянуть в шкаф пришла внезапно. Едва Лиза потянула за массивные ручки, как дверцы шкафа с протяжным скрипом распахнулись, точно на что-то жалуясь, и девушка обомлела, разглядывая шитые бисером, блестящие парчой, манящие бархатом, струящиеся настоящим атласом и шелком платья. Внизу была пристроена полка под обувь. На ней размещалось около двадцати пар туфель, но каких! Блестящие, на каблучках из белого, похожего на серебро металла, и еще из чего-то кремового, теплого на ощупь. Мелькнула мысль о слоновой кости.

Изнутри дверцы шкафа оказались зеркальными, будто маня широко их распахнуть и вдосталь налюбоваться на отражение. Тут Лиза вновь услышала бряканье колокольчика, не иначе как зовущее к ужину, и принялась доставать платья, раскладывая их на кровати.

Вряд ли милейшая Зоя Павловна будет против, если гостья наденет один из этих чудесных нарядов. Ну а что? Форс-мажор обязывает! Можно сказать, что ее одежда испачкалась.

Разглядывая фасоны, словно сошедшие с театральных подмостков, Лиза не переставала удивляться. Неужели все эти наряды принадлежали хозяйке дома, жившей бог знает в каком, даже не году – веке, или это искусный антураж для приманки туристов?

Впрочем, не важно. Уж лучше она наденет одно из этих карнавальных платьев. Это с золоченой вышивкой по открытому лифу изумрудное платье в пол или это нежно-розовое, украшенное на плечах нитками такого же розового жемчуга, и с невероятно пышными юбками? А может, это, атласное? Или это бархатное?

Понимая, что пока она будет выбирать, рискует остаться без ужина, Лиза решительно схватила первое попавшееся, но тут ее взгляд упал на портрет девушки, восхитившей ее вначале. Она была одета в темное платье, украшенное по лифу розами, а красоту обнаженных плеч скрывала светлая шаль-паутинка.

Розы… где-то Лиза видела набитые из ярко-красной тафты розы. Бархат платья, ласкаясь, коснулся ее ладони. Лиза выхватила из-под вороха одежды темно-бордовое платье и изумленно уставилась на него. Затем медленно перевела взгляд на портрет девушки. То самое! Неужели эта одежда и впрямь принадлежала хозяйке дома? Кто она? Дочь? Жена? Сестра?

Невольно вспомнился уже позабывшийся кошмар, и Лиза нашла взглядом изображение мужчины со шрамом. Тот смотрел на нее. В упор! Какой тяжелый взгляд. Взгляд хищника, обнаружившего желанную добычу.

Лиза поспешно отвернулась. Господи, что за бред? Как портрет может смотреть? Видимо, сегодня день такой, вот и лезут в голову всякие кошмары!

Стараясь больше не отвлекаться, она надела платье, застегнула крючки и уставилась на себя в зеркало, разглядывая точно сошедшую с картины незнакомку. Неужели это она? Незаметная серая мышка, еще пару дней назад боявшаяся хоть как-то привлечь к себе внимание!