Призрачный омут

– Что ж, пожалуй, мне бы хотелось, чтобы все в этом мире было не так запутано… проще и счастливее. Да, я хочу быть счастливой. Но, думаю, этого желают все.

– Как думаете, вы могли бы быть счастливой со мной?

Я делаю очередной глоток.

– То, что вы сказали в комнате отдыха. Та история. Зачем вы ее придумали?

– Чтобы избавить вас от неловкой ситуации, конечно же.

– Ох…

Грудную клетку сдавливает неприятным ощущением, такое бывает, когда вы ловите чей-то страстный взгляд, а потом понимаете, что человек смотрит на кого-то позади вас.

– Но вы поставили в неудобное положение себя перед моей тетушкой и миссис Браун. Теперь они считают…

Он улыбается:

– О нет, это вы создали такую ситуацию, в которой все почувствовали себя неловко, а я вас спас.

– Спасибо за шерри. – Встаю, ощущая себя униженной. – Мне пора идти.

Он тоже поднимается, преграждая мне дорогу к двери.

– Вы сами говорили, что я слишком юн для брака.

– Я помню свои слова.

– А вы даже младше меня.

– Для меня это не новость.

Ставлю бокал с шерри на каминную полку и протискиваюсь мимо Александра. Он хватает меня за руку.

– Но, может быть, мы не слишком молоды?

– Что, простите? – Я оборачиваюсь.

– Может быть, я сбежал из дома тети, потому что мне не нравилась ни одна девушка, с которой она пыталась меня свести. Потому что я стремился на «Титаник», где есть ты.

Дыхание перехватывает. Интересно, чувствует Александр, как бьется мой пульс?

– Хотите сказать, что просите моей руки?

– А согласитесь ли вы, если это так?

Его напористость и слова согревают меня, я млею:

– Да.

Александр кладет мою ладонь на свою грудь и обвивает руками мою талию. Смотрит сверху вниз своими сияющими глазами.

– Значит, прошу.

– А я соглашаюсь.

Он крепче прижимает меня к себе, наклоняет голову и нежно целует. Его губы теплые и мягкие. Александр убирает руки с моей талии.

– У меня есть кое-что для вас.

Он включает граммофон, и тихая оркестровая музыка заполняет комнату. Но меня она не успокаивает, а, наоборот, раздражает нервы, словно ассоциируется с плохими воспоминаниями. Александр открывает бархатную коробочку, демонстрируя великолепное кольцо с бриллиантом.

– Согласны ли вы стать моей женой, мисс Саманта Мэзер?

Я трепещу.

– Да, Александр Джессеп, я согласна.

Он достает кольцо из коробочки и надевает мне на палец. Оно сверкает в свете ламп. Вызванное музыкой беспокойство растворяется, становясь лишь легким эхом на задворках сознания. Александр улыбается так широко, что я теряюсь. Он кладет мои руки себе на шею, и мы медленно кружимся под музыку.

– Я же обещал, что вы потанцуете со мной еще до прибытия в Нью-Йорк. Кажется, вы проспорили.

– И как вы поступите с этой победой?

– Буду требовать свой приз.

– Ох, неужели?

Его улыбка полна лукавства.

– Что? – смеюсь я.

Александр подходит к граммофону и вручает мне серебряную бальную книжку с кружевным узором и изображением корабля на обложке. Мы говорили о бальной книжке, да? Я перевожу взгляд с граммофона на бальную книжку. Все кажется таким знакомым. Неприятно знакомым. Александр хмурится.

– Вам не нравится? Прошу прощения. Я просто подумал, что это будет романтично. Какая глупость. – Он пытается забрать бальную книжку.

– Постойте, – останавливаю его руку. – Это действительно романтично, – улыбаюсь в ответ на его неуверенный взгляд. – Я хочу взять эту бальную книжку и не верну ее вам ни при каких условиях. – Я делаю паузу. – Даже наоборот, если вы не впишите в нее свое имя, я ужасно расстроюсь.

Сияя улыбкой, Александр берет серебряную перьевую ручку. Я открываю бальную книжку на первой, чистой странице. Он хватает со стола маленький карманный ножик, раскрывает его и прокалывает подушечку пальца. На коже выступает алая капля. Он обмакивает в нее ручку и размашисто вписывает свое имя в графе «Встречи».

– Александр! Кровью? Вы серьезно?

Я во все глаза смотрю на него. Кровь? Нож, бальная книжка, граммофон, ручка.

– Я хочу быть с вами вечно, – хмурится он. – Разве вы не желаете того же?

Прижимаю ладонь ко лбу.

– Просто… что-то крутится на самом краю сознания, но я не могу вспомнить. С вами бывало такое?

Александр делает шаг ближе и проводит ладонью по моей шее, а после целует кожу там, где только что были его пальцы, и спрашивает взволнованным шепотом:

– Ты хочешь быть со мной?

– Да.

Он спускает рукав с моего плеча и целует обнаженную кожу.

– Ты любишь меня?

– Да.

Следующий поцелуй касается открытой шеи под самым подбородком.

– Тогда впиши свое имя, – шепчет он мне на ухо.

Ключицы что-то щекочет, и я автоматически тру кожу рукой. Пальцы нащупывают нечто маленькое и металлическое. Я опускаю взгляд. Кулон в форме метлы? Александр крепко удерживает мою ладонь и прокалывает ножом подушечку пальца.

– Может, я просто запишу имя чернилами? – спрашиваю я.

– Кровь значит гораздо больше. – Он кладет нож на стол. – То, что скреплено кровью, никому не разрушить.

Я опускаю взгляд к выступившей на пальце капельке крови, Александр протягивает ручку. Воспоминание моих запятнанных кровью рук вспыхивает перед глазами. Музыка. Граммофон. Танцевальная книжка. Кулон-метла. Ручка. Кровь. Нож. Вред. Бред…

– Редд, – восклицаю я.