Призрачный свет

Произошло нечто совершенно неожиданное для него. Днем он прогуливался по лесу и остановился, чтобы еще раз осмотреть старую мельницу. Два или три раза он задавался вопросом, нельзя ли использовать ее для какой-нибудь полезной цели вместо того, чтобы быть просто украшением пейзажа. Поэтому он вошел в здание и еще раз тщательно обдумал его возможности. И пока он был там, его не покидало смутное чувство дискомфорта и опасности. Поскольку он был свободен от всяких глупостей, он, конечно, выбрал разумный путь и постарался отмахнуться от этой глупой идеи. Но она никак не желала уходить. Сначала он подумал, не вызвана ли эта идея каким-то полусознательным сомнением в безопасности крыши, под которой он стоял; и он снова очень тщательно осмотрел ее, в результате чего почувствовал себя более чем когда-либо уверенным, что она абсолютно надежна. Чем больше он думал об этом, тем меньше видел причин для чего-то похожего на чувство опасности, и все же не мог избавиться от него.

Странным было то, что он испытывал это странное чувство неладного каждый раз, когда входил в комнату наверху, окно которой выходило на его дом. Это была комната скромных размеров, и, вероятно, мельник использовал ее в качестве гостиной в те дни, когда мельничное колесо вращалось, и огромные жернова мололи зерно для соседей. Как ни странно, кое-какая мебель все еще оставалась в комнате; вероятно, она была слишком старая, чтобы ее убирать. Кроме стула и стола, у стены стояло старое развалившееся бюро, которое, казалось, развалится на куски, если его сдвинуть. Рядом с камином стоял большой шкаф, дверца которого, по всей видимости, была заколочена гвоздями, так как Синклер не смог ее открыть. И именно пытаясь открыть этот шкаф, он испытывал странное чувство надвигающейся опасности.

Он все еще был озадачен случившимся, когда понял, что его трубка погасла. Он пощупал в кармане серебряную зажигалку, которую всегда носил с собой, но не нашел. Потом он вспомнил, что положил ее на стол в старой мельнице после того, как днем раскурил там трубку. Это было досадно, но не стоило оставлять ее там. Какой-нибудь бродяга мог бы укрыться на мельнице на ночь; в таком случае, он мог бы попрощаться с этой серебряной зажигалкой. Поэтому Синклер неохотно поднялся со стула, вошел в дом, чтобы раскурить трубку, а затем направился к старой мельнице.

Здесь его ожидал сюрприз. Поднявшись по шаткой лестнице, ведущей в верхнюю комнату, он обнаружил, что зажигалка лежит на полу у самой двери, а рядом с ней — букетик полевых цветов, которые он собрал во время прогулки и тоже забыл, когда уходил. Но он был совершенно уверен, что оставил их на столе в комнате. Как же тогда они оказались снаружи?

Войдя в комнату, он сразу заметил, что стол и стул, которые он отодвинул, пытаясь открыть шкаф, вернулись точно на прежние места. Очевидно, кто-то убрал их за ним. Но кто это мог быть? В доме никто не жил, и никто за ним не присматривал. Насколько ему было известно, никто не проявлял к нему никакого интереса, и в него редко заходили. Любой случайный посетитель либо положил бы серебряную зажигалку в карман, либо оставил бы ее на прежнем месте. Он не взял бы на себя труд убрать ее и цветы за дверь. Синклер ничего не мог понять. А потом снова пришло странное чувство опасности, которое теперь приняло форму ощущения, будто за ним наблюдает кто-то не очень дружелюбный.

Он попытался призвать на помощь здравый смысл, но здравый смысл подумал, и прийти отказался. Он попытался выбросить эту мысль из головы, но она отказывалась уходить. Он был очень расстроен, а затем опять появилось ощущение опасности, но на этот раз с силой, которая, казалось, парализовала его.

Целую минуту он стоял, содрогаясь; потом, сделав над собой неимоверное усилие, собрал все свои силы и бросился прочь. Как только он вышел из здания, ужас покинул его, и к нему вернулось самообладание. Потом он вспомнил, что трость его осталась наверху. Должен ли он вернуться и забрать ее? Весь его здравый смысл говорил ему вернуться и взять ее, но все его страхи вернулись, чтобы запретить это сделать. Он заколебался, а потом что-то просвистело мимо его головы и упало на землю в нескольких футах перед ним. Это была его трость!

Случившееся сразу привело его в себя. Кто-то, должно быть, бросил эту трость, и этот кто-то напрашивался на неприятности. Синклер был не из тех, кто уклоняется от подобного вызова. Поэтому он бросился обратно на мельницу и поднялся в комнату, где оставил трость. Но там было пусто: никого не было! И никто не мог убежать. На это не было времени, и не было другого выхода, кроме как через дверь, через которую он только что вошел, или через окна, которые он видел все время. Он поспешно обыскал все углы, но никого не нашел.

И тут снова пришло то ужасное ощущение, что за ним наблюдает что-то злое и злобное; ему почти почудилось, что он слышит где-то рядом издевательский смех. И он просто убежал, и не останавливался, пока снова не оказался в своем собственном доме.