Призрак

В тот вечер, когда Один со стариканом праздновали день рождения в «Макдоналдсе» и обсуждали цену «скрипки» в Драммене и Лиллестрёме, Бернтсен, Олег и я стояли в темноте перед забором, окружающим байкерский клуб в Алнабру. Бернтсен принял руководство на себя. На нас были нейлоновые чулки вместо масок, черные куртки и перчатки. В рюкзаках у нас лежали пушки, дрель, отвертка, фомка и шесть упакованных килограммовых мешков с картофельной мукой. Мы с Олегом рассказали, где у «Лос Лобос» установлены камеры слежения; если перебраться через забор и пробежать к левой длинной стене здания, мы все время будем находиться вне поля зрения камер. Мы знали, что можем шуметь сколько влезет — плотное движение на трассе Е6, проходящей прямо под нами, заглушит все, — поэтому Бернтсен всадил дрель в деревянную стену и начал работать. Олег стоял на стреме, а я напевал песенку «Been Caught Stealing»[37]

с саундтрека к игре «GTA» Стейна, ее исполняла группа под названием «Зависимость Джейн», и я запомнил песенку, потому что мне понравилось название группы: на самом деле оно было круче песни. Мы с Олегом находились в знакомых местах и знали, что сориентироваться в помещении клуба несложно: оно состояло из одной большой гостиной. Но поскольку все окна предусмотрительно были наглухо закрыты деревянными ставнями, по плану мы должны были просверлить глазок, чтобы сначала удостовериться, что внутри пусто. На этом настаивал Бернтсен, он отказывался поверить в то, что Один оставил двадцать килограммов героина стоимостью в двадцать пять лимонов без охраны. Мы лучше знали Одина, но были вынуждены сдаться. Безопасность превыше всего.

— Вот так, — сказал Бернтсен, вынимая затихшую дрель.

Я приложил глаз к отверстию. Не увидел ни хрена. Либо кто-то погасил свет, либо же мы не просверлили стену насквозь. Я повернулся к Бернтсену — тот протирал дрель.

— Что это за изоляция такая? — спросил он, подняв палец вверх.

Эта фигня была похожа на яичный желток с какими-то волосками. Мы отошли на пару метров и просверлили новую дырку. Я заглянул в нее. И увидел старый добрый байкерский клуб. С той же самой старой кожаной мебелью, той же барной стойкой и той же фотографией Карен Макдугал, девушкой года, намывающей какой-то навороченный мотоцикл. Я так и не выяснил, что их возбуждало больше: девушка или машина.

— Путь чист, — сказал я.

Задняя дверь была разукрашена петлями и замками.

— Мне показалось, ты говорил, что на ней только один замок! — заметил Бернтсен.