Читаем Призрак из картины полностью

- Чиро, - послушно повторила, - Среди моих недостатков, - алый огонь полыхнул, а я сбилась, - Среди моих недостатков... я призрак, дух, неупокоенная душа. Я страшусь смерти и не прожила свою жизнь славно, а после смерти подслушивала и лгала, пугала людей и наслаждалась их страхами. Я была плохой дочерью для родителей. - Глубоко выдохнула и посмотрела на белое пламя, - среди моих достоинств, - я задумалась, какие могут быть достоинства у призрака, что я принесу в новую семью? - среди моих недостатков, - я вновь повернулась к красному пламени, - я не принесу никакого приданного в семью мужа, но среди моих достоинств - знание языков, обычаев и традицией. Больше достоинств у меня нет. Согласен ли ты, Кайтли Чиро взять меня в жены?

- Согласен, - огонь взметнулся вверх и опалил мои ладони, оставляя на их тыльной стороне рисунок.

- Твоя очередь, - я отступила, пропуская вперед мага.

- Я Кайтли Чиро, мои родители были Ханс и Йени, я великан, но откуда берет начало мой род - не знаю. Я пришел сюда, чтобы заключить брак с Ситакой из Рода Ксамат. Среди моих недостатков - сумасшествие, но рядом с моей невестой оно уменьшается, скверный характер, но ради Ситаки я готов меняться, - я потрясенно слушала мага, - я убивал людей, но только ради защиты. Я много лгал, даже Ситаке, за что я искренне сожалею... - у меня на глазах навернулись слезы. С каждой новой фразой щиты, скрывающие эмоции мага истончались, открывая его чувства, позволяя мне читать их...

- Достоинств у меня мало, я сильный серый маг и это пожалуй все... Ситака, согласна ли ты взять меня в свои мужья?

- Да, согласна, - огонь вновь полыхнул и на руках у Кая расцвели точно такие же рисунки -татуировки.

Я заморгала глазами, смахивая навернувшиеся слезы, Кай протянул руку, а я машинально вложила свою в ответ. Кай подхватывает меня на руки, крепко прижимает к груди и произносит:

- Моя любимая...

Он накрыл мои губы своими, и нежно поцеловал. Но самым невероятным было то, что я чувствовала его эмоции. Любовь, это несомненно была любовь.

Я не замечала ничего - ни Ребела, ни порыкивающего Раджха, ни холода, ни грубое нарушение правил приличий в священных горах, словом ничего. Губы, руки, оглушающий стук сердца и теплые ладони Кая.

До меня медленно доходил голос возмущенного Ребела. Наконец он смог до нас докричаться:

- Потом поцелуетесь!

Я с силой отстранилась от Кая и непонимающе нахмурилась. Голова шла кругом, ноги меня не держали, губы распухли, я не осознавала происходящее ясно, да и не хотела.

- Молодожены, у нас есть миссия, - повторил дух, - Кайтли, отпусти жену, отпусти! Потом дообнимаешь!

Великан продолжил меня удерживать на руках и подошел к Ребелу.

- Ну что? - страдальчески спросил он у наставника.

- Здесь нет никакой письменности, нет никаких других помещений. Ситака, что нам делать?

Категорически не хотелось прерывать поцелуй да и вообще отцепляться от мужа, но деваться было некуда. Я молча указала на стену позади статуй.

- Вот надписи.

- Где? - разом спросили и Ребел и Кай.

Я попросила, чтобы меня отпустили на пол, выпрямилась и подошла к стене, указав на текст.

- Эти снежинки? Украшения? - Ребел подлетел вплотную, а следом подошел маг.

- Каждая снежинка - это слово.

Я принялась читать сверху вниз.

- Нет, не то, пойдем дальше, - мы переместились к другой статуе.

Нужный текст оказался позади центральных статуй Зимы-матери и Лета-отца.

- Нашла, - я заскользила рукой по стене и принялась читать.

- И что? - нетерпеливо спросил маг.

- Немного сложно, у нас нет точных дат, так что цифры тут приведены приблизительные. Но текст примерно следующий... За тысячу лет до конца почувствуем конец, но при это снующая надпись также гласит цифру тысячу... и тут предостережение... Написано 'уходите'. Так вторая надпись - за тысячу лет до конца - мир станет заперт. За девять сотен лет до конца - черная крыса пробежит по миру... За восемь сотен лет до конца - останется один ребенок и тут слово зелень... Так ладно, за семь лет, то есть семь сотен лет умрет последний песок, за шесть сотен родится сын ночи, за пять сотен... тут два слова война и цвет. Так, дальше за четыре сотни останется один сын великанов, за триста будет один год, когда солнце будет черным... за двести... тут что-то вроде питомца... Получается родится питомец ночи, а за сто лет до конца начнется последняя война. И две последние строчки написаны в одно предложение.

Я выпрямилась и посмотрела на мужчин.

- Очень много общих фраз... перевод не дан четкий, и у нас нет точных цифр после ста, грубо говоря мы просто называем числа после ста - множество...

- Стоп, - перебил Ребел, он вытянул вверх палец. - Еще раз и сначала, за тысячу лет до конца нужно было уйти, что и сделал твой народ.

- Не поняла.

- Драконы ушли за тысячу лет, Ситака, твой народ был драконами, и ты, вероятно, тоже.

- Бред...

Перейти на страницу:

Все книги серии Водный мир (Алина Ки)

Похожие книги

Мой генерал
Мой генерал

Молодая московская профессорша Марина приезжает на отдых в санаторий на Волге. Она мечтает о приключении, может, детективном, на худой конец, романтическом. И получает все в первый же лень в одном флаконе. Ветер унес ее шляпу на пруд, и, вытаскивая ее, Марина увидела в воде утопленника. Милиция сочла это несчастным случаем. Но Марина уверена – это убийство. Она заметила одну странную деталь… Но вот с кем поделиться? Она рассказывает свою тайну Федору Тучкову, которого поначалу сочла кретином, а уже на следующий день он стал ее напарником. Назревает курортный роман, чему она изо всех профессорских сил сопротивляется. Но тут гибнет еще один отдыхающий, который что-то знал об утопленнике. Марине ничего не остается, как опять довериться Тучкову, тем более что выяснилось: он – профессионал…

Альберт Анатольевич Лиханов , Григорий Яковлевич Бакланов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детская литература / Проза для детей / Остросюжетные любовные романы / Современная русская и зарубежная проза / Детективы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее