Призрак смерти (СИ)

И прежде, чем я успела вновь вернуться к тяжелым думам о последних часах моей подходящей к завершению жизни, в голове уже сформировался ответ, что я еще хочу испытать перед тем, как отдать богу душу. Новая идея оказалась похуже раковой опухоли, завладев всеми моими мыслями и пожирая тело изнутри. Раньше, до болезни, я не была ни храброй, ни сентиментальной, думала, вся жизнь еще впереди, успею все попробовать, часто проявляла неуверенность и робость. Я хорошо училась, слушалась отца и мать. И теперь меня накрыло внезапное и сильное разочарование от множества упущенных возможностей, которые я отвергла когда-то давно потому, что «еще не пришло время». Что ж, теперь оно безвозвратно ушло, и шанса вернуться назад и все исправить уже не будет.

Он появился внезапно, застав слезы на моих глазах и вызвав сильную реакцию, так как неожиданно материализовался прямо из воздуха, стоящим за спинкой кровати.

- Ты меня в могилу вгонишь, - воскликнула я, прикладывая руку к отрывисто и часто вздымающейся груди.

- Часом раньше, часом позже… - мрачно, без улыбки побормотал он, не отрывая пристального взгляда, в котором перемешалась адская неожиданная смесь: от задумчивой предопределенности до несвойственной ему ранее грусти. Он снова чего-то ждал, а мое сердце глухо и надрывно трепыхалось, как пойманная в клетку птица. Видя каждую черточку лица, подмечая детали стиля одежды слишком отчетливо, не как вчера и позавчера, когда Эдвард казался видением, и не было уверенности в его настоящем присутствии, я осознала, что на этот раз он явился действительно реально, таким, какой есть, не пытаясь околдовать и создать вокруг себя таинственный ореол, не воздействуя на меня никаким подвластным ему волшебством.

- Давно ты здесь? – удивилась я этому откровению, не понимая, что оно означает.

- Пару часов, - он очаровательно улыбнулся, похожий на человека более чем когда-либо, но меня не оставляло видение окровавленных приоткрытых губ и затуманенных поволокой удовольствия глаз, смущая и возбуждая одновременно.

Этот образ преследовал меня весь прошедший день, не давая покоя и заставляя сжиматься бедра при воспоминании об испытанном оргазме, вызывающим невинную застенчивость и противоречащий ей сильный восторг. Скромность юной девушки, уместна ли она, если жить осталось всего несколько часов? Приличия не имели никакого значения теперь, близость смерти делала меня безрассудно смелой.

- Ты подойдешь или будешь всю ночь стоять там? – прошептала я внезапно пересохшими от волнения губами.

- Снова нетерпелива, Изабелла? – изогнул бровь он, это предположение почти вернуло ему вчерашний облик рокового циничного соблазнителя. – Ты всегда была такой или это болезнь изменила твои привычки?

Изящно обогнув кровать, он неторопливо шагнул ко мне. Я все еще видела его четко, все еще не ощущала себя подавленной его неотразимым притяжением, все еще оставалась собой. Что-то изменилось со вчерашней ночи, и, вероятно, не только во мне. Либо он просто не видел больше смысла притворяться, потому что я уже все знаю про него.

- О, я убеждена, что еще смогу тебя удивить, - хриплым, задыхающимся от нервов голосом сказала я, ни на секунду не отводя глаз, боясь растерять обретенное сумасшествие, если разорву наши взгляды.

- Я заинтригован, - признал он, и я поняла, что выиграла, по меньшей мере, еще пару часов жизни. Может, если я, словно Шахерезада, буду каждую ночь придумывать новую сказку-причину, способную его удивить, мне вообще не придется умирать… Мечты, глупые надежды. Но они внезапно стали такими сильными.

Эдвард присел на кровать, отчего мое тело от кончиков ног до запылавших огнем щек наполнилось кипящим адреналином, обжигающим вены. Я протянула руку, ища контакта нашей кожи, мне не хватало этого. И нежно вздохнула, когда его ладонь сжала мою. Теперь все стало правильным. Будто не убийца пришел ко мне, а любовник явился на назначенное свидание…

- Ну? – поторопил Эдвард, проявляя нетерпение, ведь я молчала.

- Я знаю, кто ты, - начала я издалека. Очень издалека. С Северного полюса, наверное.

Эдвард, усмехнувшись, наклонился, обдавая мое лицо притягательным дыханием, от которого неудержимо текли слюнки.

- Ты никогда не сможешь произнести это вслух, - пронизывающим до костей шепотом бросил он вызов. Малахитовые глаза засверкали торжеством убежденности, как два ярчайших драгоценных изумруда.

Горло сдавило тисками, как только я набрала полные легкие воздуха, утопая в зеленом омуте и тщетно пытаясь выдохнуть простейшее слово. Раз за разом, попытка за попыткой, удушая саму себя. Минута за минутой. Торжество в лице Эдварда сменилось напряжением, спустя полминуты любопытством, а затем, неожиданно для него самого, вожделенным ожиданием развязки, словно он возжелал увидеть, как я нарушу его же запрет, сломив наложенное заклятие. Так зритель следит за скачками, болея всей душой за свою ставку. Давай, давай, - говорил его живой, горящий потребностью взгляд, - удиви меня, Изабелла. Вторая рука нашла мою ладонь и сжала ее, подбадривая, помогая.