Призраки бизонов. Американские писатели о Дальнем Западе

— Ладно, Джил, — успокоил я его. — Ладно! Пошутить с тобой нельзя, что ли? На лучших друзей кидаешься. Неужели ты шуток не понимаешь, Джил?

— Шутки-то я понимаю, — возразил он. — Кто это сказал, что я шуток не понимаю, — он продолжал в упор смотреть на нас. Мы молчали. — Шутки я понимаю, — повторил он и снова взялся за свой стакан. — Только шутка шутке рознь. — Он сделал глоток, потом еще один и резко поставил стакан.

Я посмотрел на Кэнби и сделал движение в сторону Джила. Кэнби кивнул.

— Я не хотел тебя обидеть, Картер, — он снова налил Джилу — наливал он медленно и осторожно, как-то уважительно.

Кэнби поставил на стойку две тарелки, достал из-под прилавка несколько ломтей черствого хлеба, вяленое мясо и положил в тарелки. Джил уставился на мясо.

— И объедков твоих мне тоже не надо, чтобы протрезветь!

— Как угодно. С завтрака прошло много времени, я думал, вы успели проголодаться. — Кэнби подложил на тарелки несколько кусочков острого сыра, а сам взял бутылку и сыр, и пошел к столику, за которым сидел Мур. Постоял возле Мура, и они о чем-то поговорили. Хорошо еще, что никто из них не засмеялся.

Я поел сухого хлеба с мясом и сыра. Теперь, после того как я промочил горло, еда показалась мне вкусной. Ехали мы долго, а ели в последний раз еще до рассвета. Наконец и Джил принялся за еду, сперва вроде бы машинально, с рассеянным видом отщипывая кусочки, но потом отбросил церемонии.

— Они уверены насчет угона? — спросил я Кэнби, когда тот вернулся.

— Вполне, — ответил он. — Им еще прошлой осенью показалось, что у них недочет, но поскольку пастбища окружены со всех сторон горами, счет велся кое-как и полной уверенности у них не было. Один только Бартлет не сомневался. У него скота не так уж много, и, по его подсчетам, нехватка была голов в сто. Он, как водится, стал пускать молву, от которой всем тут могло не поздоровиться. Спасибо, Дрю нашелся: предложил всем заняться пересчетом, причем, на этот раз делалось все уж на совесть. Они даже проверили поголовье стельных коров. Ну, вот, а недели три назад — нет, больше, с месяц, пожалуй, будет — у Кинкэйда, который работает зимним объездчиком у Дрю, возникли кое-какие подозрения. Ему казалось, что одно стадо, зимовавшее на южной окраине, поредело так, что уж никакой оттепелью не объяснишь. Они с Фернли установили слежку. Даже по ночам выезжали. И вот незадолго до начала отгона наткнулись на следы небольшого гурта и отпечатки подкованных копыт в южной части долины. На Антилопе они их потеряли — там незадолго до того снег прошел — но на той же Антилопе, в ложбине, в западной части долины, обнаружили небольшой шалаш и золу от нескольких костров, под выступом скалы, чтобы не видно было дыма. На их взгляд, побывало там голов тридцать скота и четверо верховых.

— И весной обнаружился недочет?

— И еще какой! Почти шестьсот голов, считая телят.

— Шестьсот? — переспросил я, не веря ушам.

— Вот именно. Дважды считали, в присутствии всех.

— Черт знает что! — сказал Джил.

— Вот потому-то никому слова и не скажи, — заметил Кэнби.

— Все внакладе? — спросил я немного погодя.

— Все, а Дрю больше всех. Но и остальным тоже досталось…

— И неудивительно, при таком положении дел, — сердито сказал Джил.

— Что и говорить, — согласился Кэнби.

Теперь мы ясно представили себе, как обстоят дела, и пожалели, что нас сюда не вовремя принесло — у всех давно уже одно на уме.

— А что Ризли здесь делает? Нашли какие-нибудь улики? — спросил Джил.

— Много хочешь знать, — сказал Кэнби. — Приехал на всякий случай: беспорядков они тут опасаются. Это судья Тайлер надумал, не скотоводы…

Я хотел еще кое о чем поспрашивать. И знал, что не надо, а все же хотел… Но тут Мур встал со своего места и снова подошел к стойке с порядком уже опустевшей бутылкой в руках. Он подтолкнул ее к Кэнби и положил рядом еще один доллар.

— Разлей на троих. А у вас потери были? — спросил он нас.

— Нет, — ответил я, — ничего сверх того, что можно списать на морозы и койотов.

— Есть какие-нибудь соображения? — спросил его Джил. Кэнби, протягивавший сдачу Муру, застыл на месте.

— Одно-единственное соображение, что лучше не иметь никаких соображений. — Мур взял сдачу и положил ее в карман. — Сыграем? — предложил он, давая понять, что на наш счет у него сомнений нет.