Призраки Черного моря

Батя с Узбеком залегли метрах в тридцати от немецкого штаба, чтобы иметь максимальный обзор. Из глубины кустарника их прикрывала Фея, держа на прицеле штабное крыльцо.

Моцарт, Дельфин и Малой по-пластунски выдвинулись к ближнему бензовозу и аккуратно прилепили к нему мину. Часовой механизм поставили на пять минут. Заминировали ещё пару бензовозов из тех, что были подальше от штаба. Второй должен был взлететь на воздух через минуту после первого, а третий – ещё через минуту. Прямо один за другим.

И поползли к «Панцеру». Юркий Дельфин взобрался на броню с тыльной стороны башни и проскользнул внутрь. Моцарт и Малой схоронились за танком.

Тут как раз и рвануло!

Дельфин под шумок вырубил спавшего немецкого танкиста и выпихнул его тело наружу. Тело ударилось сначала о броню, потом шмякнулось на землю.

От взрыва бензовоза сдетонировала и соседняя машина, видимо под завязку гружённая боеприпасами.

В свете огненных сполохов было видно, что часовых взрывом разбросало в стороны. Из штаба, истошно крича, выскакивали немецкие офицеры, мягко говоря, не слишком одетые. И тут же падали на землю, прикрывая головы руками.

Воспользовавшись паникой, Батя с Узбеком подползли ближе.

– А вот, кажется, и наш! – ткнул пальцем Батя в седовласого, на плечах которого были генеральские серебристые погоны. Правда, «низ» у него был не слишком форменным, если, конечно, не считать парадным дополнением к кителю белые подштанники.

Немец как раз поднял глаза. Батя направил на него дуло автомата. А Узбек буквально вперился немцу глаза в глаза. Немец открыл рот, словно пытался что-то сказать, потом закивал и, не отводя взгляда от гипнотизирующих глаз Узбека, послушно пополз в их сторону. Узбек его ещё и торопил, призывно маня ладонью.

«Панцер» сдал от здания штаба назад – как раз туда, где его дожидались Батя, Узбек и полуживой немец. Подбежавший Моцарт с Узбеком легко вскинули немца на броню и быстренько запихнули в танковый люк. За ними следом юркнула и Фея.

– Где Малой? – огляделся Батя, уже наполовину скрывшись в чреве танка.

А Малой, невесть откуда раздобывший гранаты, решил напоследок «добавить огонька фейерверку» и бросил их одну за другой в сторону штабного крыльца. Кстати, как раз вовремя – немцы едва ли не начали очухиваться, а несколько автоматчиков даже бежали теперь в сторону танка. Взрывы гранат охладили их боевой пыл. Как раз настолько, чтобы Малой мог нырнуть в танковый люк. «Панцер» рванул вперёд.

Большая часть дороги назад была уже пройдена, когда Батя поглядел на часы – они показывали 03:26.

– Сбавь ходу, – скомандовал он Дельфину, управлявшему танком. – Давайте без суеты, чтоб внимания лишнего не привлекать.

«Панцер» внешне спокойно, хотя вокруг всё громыхало и пылало, двигался по шоссе в сторону Москвы. Передовые немецкие части, пытавшиеся отбросить десантников Старчака, чтобы захватить мост, похоже, принимали его за своего. Может, даже прибывшего им на подмогу.

– Малой! Давай флаг! – крикнул Батя. – А то ведь прямой наводкой свои пальнут. Хотя… – и он в упор и с хитрой улыбкой посмотрел на захваченного ими немца.

Прямо на позиции десантников нёсся немецкий танк.

– Сдаются, что ли? – переглянулись бойцы.

– Не стрелять! Это свои! – скомандовал Старчак.

Над башней танка и впрямь развевался белый флаг, точнее – белые подштанники немецкого генерала.

– Успели ребята!

Глава 17

1 августа 1942 года, г. Москва

Ранним утром в кабинете генерала Артёмова было сизо от дыма. Этой душной августовской ночью ни сам генерал, ни его заместитель полковник Шмелёв, ни начальник оперативного отдела Центрального штаба партизанского движения полковник Ипатов ни на минуту не сомкнули глаз.

Артёмов отодвинул тяжёлую светомаскировочную штору и распахнул окно, откуда хлынул свежий и по-утреннему чуть прохладный воздух.

– Товарищ генерал, – услышал он знакомый голос и обернулся, – группа…

– Вижу, Батя, что прибыли, – остановил Артёмов Дроздова.

Группа «Призраки» уже выстроилась в полном составе. Не изменяя собственному приказу, Артёмов даже полковнику Ипатову представил бойцов не по фамилиям, а по оперативным кличкам. Со стороны звучало несколько забавно, но что поделаешь, секретность есть секретность:

– Бойцы нашей диверсионно-разведывательной группы под названием «Призраки» – Дельфин, Узбек, Моцарт, Малой, Фея и командир их Батя. – Полковник Ипатов в ответ понимающе кивнул. – За их плечами уже немало выполненных заданий чрезвычайной сложности. Уверен, и на этот раз не подведут! Так, Батя?

– Так точно, товарищ генерал, – отрапортовал Дроздов.

Полковник Ипатов всем «Призракам» по очереди пожал руки, обратив внимание, что у их командира левая рука оканчивается не кистью, а рукавом гимнастёрки.

Капитан Дроздов заметил его быстрый взгляд на свой рукав, но привычно виду не подал, тем более что Ипатов тут же перевёл взгляд на два ордена Красной Звезды и орден Боевого Красного Знамени на груди у Бати. Остальные тоже выглядели достойно – у каждого по Красной Звезде и медали «За отвагу». Дельфин, Узбек и Моцарт были в звании старшин, а Фея и Малой – сержантами.