Призраки. Кишинёвский котёл

Однако нужно было как-то заявить о себе так, чтобы не расстреляли. Не хватало ещё боя со своими. И Мишаня не нашёл ничего лучше, чем свистнуть и заорать во всё горло.

— Мужики, не стреляйте, я свой! — Крикнул Мишаня, выходя из укрытия в полный рост.

Он почувствовал на себе прицелы нескольких автоматов, по его телу пробежал холод, однако он пытался не виду.

— Назови себя! — Откликнулся хрипловатый мужской голос.

— Михаил Мунтяну, ДРГшник. Мы возвращаемся после неудавшейся операции, у меня трёхсотый! Если не веришь, свяжись с Ремом, он всё подтвердит!

Стрельбы не последовало, что уже хороший знак. Через пару минут голос невидимого человека снова окликнул Мишаню:

— Давайте сюда, сегодня я добрый!

Мишаня отказываться от предложения не стал, и взвалив Серого на спину, двинулся к баррикаде.

Баррикада состояла из наспех накиданных шин, мешков с землёй и песком и колючей проволоки, а справа, из окна двухэтажного дома, выглядывал ствол ДШК. Баррикада с обеих сторон примыкала к домам: с одной стороны — к пятиэтажной панельке, а с другой — к двухэтажному домику. Из-за угла пятиэтажки в сторону дороги выглядывал КПВТ древнего БТР, похожего на “шестидесятку”.

Кроме дежурного и пулемётчика на баррикаде было ещё человек 5.

Дежурный на баррикаде оказался не особо разговорчивым, а потому, поручив медикам позаботиться о Сером, сразу же отправил Мишаню к главному на блокпосте. Со слов дежурного, главный очень хотел послушать про диверсию, хотя у Мишани были догадки, что дежурный, чьё имя он так и не узнал, просто отмахнулся таким нехитрым способом.

На блокпосте было довольно мало людей. Пара взводов, и парочка импортных румынских TAB-7112, поэтому это и был именно блокпост, а не ПД или укрепление.

Командно-штабную машину на этом блокпосте представлял собой бронированный армейский Урал-4320, в кузове которого и находился импровизированный штаб.

К слову о самом блокпосте. Он был расположен на круговой дороге, на площади Константина Негруцци. Вокруг этой дороги расположились два из трёх крупнейших торговых центров в стране — Grandhall и Atrium, и ещё один гипермаркет.

Командующий блокпостом не заставил себя долго ждать, и вылез буквально спустя минуту ожидания. Он оказался приятным молодым, симпатичным парнем. Причём настолько молодым, что Мишаня даже усомнился в совершеннолетии парня. Однако не смотря на возраст, парень был очень неглуп.

Он поведал, что его сюда определили потому, что всех остальных хоть сколь-нибудь опытных командиров определили непосредственно на линию боевого соприкосновения, в горячие точки. Он так же рассказал, что несмотря на малое количество войск на этой дороге, она очень важна, как для логистики повстанцев, так и для единого фронта. В случае взятия этого круга противником, условный “фронт” будет прорван, и правительственные войска смогут пройти маршем через весь телецентр и центральную площадь, почти не получая сопротивления, так как тыловые гарнизоны повстанцев испытывают нехватку солдат и техники, ибо все они сосредоточены в основном на линии боевого соприкосновения, самыми горячими участками которой сейчас являются Мемориальный комплекс “Вечность”, Педагогический университет, перекрёсток на Студенческой и площадь Овидиу. Мишаня так и не понял, как ребята с мемориала смогли не попасть в окружение.

Из полезного, он узнал то, что его теория оказалась верна. Правительственные войска закрепляются только на главных дорогах и важный объектах. Это объясняет, почему вояки у Shopping Malldova особо не смотрели в сторону позиций повстанцев. Потому что основная опасность исходит не оттуда.

Мишаня понял, что малые ДРГ приобретают массовый характер, и скоро они будут орудовать по всему городу, за что он подсознательно похвалил товарищей из сопротивления.

В самый последний момент Мишаня вспомнил, зачем они вообще сюда шли:

— Слушай, братан. Можно рацию попользую? Мне с командиром связаться надо, доложить ему о результате диверсии. — Сказал Мишаня.

Парень разрешил, однако взял с Миши слово, что после сеанса связи он всё расскажет про диверсию.

Рем

Полдень. 19 марта.