Призраки забытых могил

– Баба спасовать может в критической ситуации. Да и слабее она мужика, который единоборствами занимался. На Аслана я могу положиться… А вот и он! – объявила она, услышав звонок домофона.

На мужа Матвея Ленка смотрела сначала с интересом, потом с восхищением. Таких красивых людей ей до этого не приходилось видеть. В жизни точно, только в кино. Черные волосы, синие глаза, брови вразлет, волевой подбородок. Супермен не так хорош, как Аслан Джабраилов.

– Привет, девочки, – поздоровался с подругами он. Матвей представила Аслана Ленке. – Где моя подопечная?

– В кухне заваривает тебе чай.

– Пойду знакомиться, – и удалился.

– Ты челюсть на место верни, – хмыкнула Матвей.

– Не знала, что ты замужем за супергероем.

– Я уже привыкла к его красоте, не замечаю. Мне важнее другое, какой Аслан человек.

– Во всем хорош, да?

– Кроме одного: своих пристрастий.

– Гей?

– Не вздумай это при нем сказать, – шикнула на нее Рената. – Аслана тянет к пожилым женщинам. Точнее, к одной. Раде Радугиной. Помнишь такую певичку?

– Да, исполнила три хита в начале нулевых.

– Аслан от нее без ума.

– Она нестарая, – припомнила эту артистку Ленка. Хорошенькая, улыбчивая, с задорными глазами и голосом. Очень моложавая. – Ей лет сорок семь.

– Пятьдесят четыре. А ему двадцать девять. Сынок. Но у них длительные отношения, в которых она королева, а он ее паж.

– И он ей верен?

– Никого другого рядом с собой не видит вот уже шесть лет. Была невеста, бросил, когда лично с Радой познакомился. Нравилась она ему еще в подростковом возрасте.

– Это любовь, Матвей. Не ты ли говорила, что настоящее чувство с годами не проходит?

Этот разговор обеих немного отвлек. А когда они зашли в кухню, Аслан и Катя жарили гренки. Боннита бегала от одного к другому, не зная, к кому попроситься на ручки.

– Мы поехали, – сказала Матвей. – У вас, как я смотрю, все в порядке.

– Да. Мы решили перекусить, – ответил ей муж. – Чем-то простым, вкусным и вредным.

– На связи.

Аслан кивнул, и подруги покинули квартиру.

– Как бы не влюбилась Катюша в твоего супермена, – выразила свое беспокойство Ленка.

– Он не в ее вкусе. Слишком молод.

– В отцы годится.

– Но не в дедушки. Ее типаж Роберт Дауни-младший.

Они вышли из подъезда, проследовали к машине Матвея.

– Что будем делать? – спросила Ленка.

– Думать.

– Ты на самом деле звонила в полицию? Или просто успокаивала девочку?

– Звонила тем, кто имеет прямой выход на людей, которые в органах что-то решают. Сейчас осматривают камеры, что в радиусе километра от дома. Магазин в четырехстах метрах. Далеко от него Алка не ушла бы. Если она вступила с кем-то в контакт, это зафиксировано.

– Думаешь, ее похитили?

– Уверена.

– Но кто?

– Даже предположить не могу! Когда обнаружила отсутствие останков, уже напряглась. Стала выяснять, кто обитал в доме в последние годы. По поселку лично ходила, вопросы задавала. Меня все уверяли в том, что дом заброшен давным-давно. Хозяин ни разу не появлялся. Им стал двоюродный брат Ядвиги. Квартиру московскую она не приватизировала, и та государству отошла. А дом был ею куплен. Ближайшим родственником оказался двоюродный брат из Мурманска. Я с ним созванивалась, когда покупала участок. Говорил, думал на старости переехать в Подмосковье или внукам такую возможность предоставить. Но никто не захотел уезжать. Дом с землей выставили на продажу, и я была одной из первых желающих его купить. Паре человек показали объект, те хотели снизить цену. А я не торговалась.

– Кузен вне подозрений?

– Сто процентов. Это старик-подводник, который с Ядвигой за всю жизнь только пару раз виделся. Когда в Москву приезжал, привозил ей гостинцы: краба, балык, сушеную рыбку.

– Когда ты осматривала участок, олимпийский мишка на ТОМ МЕСТЕ уже был?

– Нет.

– Риелтор и доверенное лицо кузена рассматриваются?..

– Обе замотанные тетки в годах. Они тяжелее ручки ничего в руках не держали. Но их пробивают. Я стольких людей подключила, что не знаю, как выберусь. Тот же Аслан! Я не могу ему рассказать всего…

– Как я Прудникову. Хоть мы им и доверяем, своим мужьям, бывшему и фиктивному? Они же наши лучшие друзья.

– Я боюсь открывать ящик Пандоры. Как бы не слететь с катушек!

– Ладно, это пока не первостепенно. – Ленка потерла глаза. Спать хотелось невероятно. И она предложила заехать в кофейню. Рената не возражала. – Откуда человек, что с нами играет… Не знаю, как назвать его еще! Злодей? Псих? Посланник ада? Где он взял нашу общую фотографию? Мы сожгли все экземпляры на глазах друг у друга.

– Значит, осталась пленка.

– На чей фотик мы запечатлевались?

– Такая роскошь была только у Богемы.

– Да, но у нее какой-то крутой «Никон» имелся. И мы фоткались на него, но пленку так и не проявили. Сгорел аппарат вместе с ней в тот первый вечер нового года. Мы оставили три кадра из тридцати шести на праздник.

– Точно. Тогда чья была та мыльница?

– Его Тюля притащила. Вроде взяла у кого-то. Она же нам и фотографии подарила.

– И это было в тот первый день нового года! Как я могла забыть?

Они подъехали к кофейне. Матвей в окне заказала два эспрессо.

– За что нам уцепиться, Пила? – спросила она, ожидая заказа.