Призвание

Так, преодолевая ухаб за ухабом, пробираемся к перекрестку, где нас останавливает светло-русая регулировщица в насквозь промокшей плащ-палатке. Диву даешься, как эта юная девушка, которая в мирное время, наверное, боялась войти в темную комнату, сейчас одна в степи, во мраке и холоде строго проверяет документы, мужественно охраняет доверенный ей боевой пост. Да, поистине велик подвиг юных «хозяек» фронтовых дорог…

— Товарищ подполковник, разрешите обратиться?

— Пожалуйста.

— Возьмите с собой товарища майора. Ему с вами по пути. Промерз изрядно.

— Ну что ж, возьмем вашего майора, товарищ сержант.

— Спасибо, только не сержант я — рядовой.

Вскоре, шлепая по грязи, появился коренастый, с чубом из-под шапки, черноглазый майор.

— Едете в свою часть? — спрашиваю его.

— Нет, я военный корреспондент Совинформбюро, еду на передовую, — отвечает, усаживаясь в кабине, мой новый попутчик с заметным кавказским акцентом.

— Военный корреспондент… А не знаете ли моего брата Павла Кованова? Он тоже на фронте — от Союзрадио. Может, доводилось слышать или встречаться?

— Да неужели вы брат Павла! — даже привскочил на сиденье майор. — Это же мой хороший друг! Совсем недавно встречался с ним на Втором Украинском. А я — Лилоян. Очень рад, что так все получилось, — продолжал майор, горячо пожимая мне руку.

— Скажите, как он там, Павел?

Я, естественно, устроил Лилояну «допрос».

— Жив, здоров, никогда не унывает! Покрупнее он вас. А вы медик? Он часто мне говорил, что брат у него хирург, воюет где-то.

— Вы знаете, — рассмеявшись, продолжал майор, — у нас Павла прозвали «тягач». Застрянет машина, он только плечом поднажмет — и все в порядке! И храбрый парень. Когда форсировали Днепр, так он с правдистом Борисом Полевым с первыми взводами на тот берег перебрались. Как уцелели — неизвестно! Об этом нам комиссар полка рассказывал, а Павел помалкивал. Только однажды сказал мне: «Мы, Лило (это он так меня зовет), должны идти вместе с солдатами, не по чужим сводкам писать, все своими глазами видеть. А если надо, и автомат в ход пустить».

Незаметно доехали до госпиталя. Рад я был и своему веселому спутнику, и таким приятным для меня вестям. Больше Лилояна не видел. В конце войны узнал, что он погиб в боях за освобождение Югославии.

Вскоре у нас произошли важные события.

На берегу Днепра фашисты удерживали сильно укрепленный, похожий на язык, лоскут земли — Никопольский плацдарм. Они засели в глубоких траншеях, дотах и дзотах. Сил нашей армии в ходе наступления поубавилось, и нам никак не удавалось выбить противника. А он с этого плацдарма вел постоянный тревожащий артиллерийский огонь, и это доставляло массу неприятностей, особенно если учесть, что местность там была совершенно открытой и плоской.

Никопольский «язык» был как бельмо на глазу. Враг предпринимал дерзкие вылазки диверсионных групп. Одна из них решила судьбу командующего нашей армией генерал-лейтенанта В. А. Хоменко. Как-то после объезда частей машина командующего напоролась на вражескую засаду. Генерал Хоменко и командующий артиллерией армии, который следовал за ним на другой машине, погибли.

Вскоре после этого трагического события нашу 44-ю армию вывели из боя, а ее позиции должна была занять соседняя, 28-я.

В ожидании своей участи, а она должна была решаться на следующий день, мы с Александром Марковичем долго сидели, раздумывали и беседовали. Никто из нас не знал тогда, что полковника Тарасенко уже назначили начсанармом 28-й армии, а меня — армейским хирургом.

ИСТОРИЯ ПРИКАЗА № 220

Наступила осень 1943-го и с ней — непролазная грязь. Бездорожье затрудняло эвакуацию раненых. Опять возникли трудности с продовольствием и медикаментами. В создавшихся условиях регулярно снабжать госпитали продуктами, богатыми жирами и витаминами, не представлялось возможным, а раненые, особенно «тяжелые» и потерявшие много крови, остро нуждались в особо калорийном и легко усвояемом питании.

Вот тогда-то мы и начали широко применять свежую бычью кровь, тем более, что у нас уже имелся известный опыт в ее использовании. Новый питательный продукт назвали «гемокостолом».

Благотворное действие его легко объяснимо. Свежая кровь животных содержит хорошо усвояемые организмом белки, соли и гормональные вещества, которые оказывают активизирующее действие на все жизненно важные процессы, протекающие в организме. При лечении «гемокостолом» (два-три раза в день по 100—200 граммов) общее состояние тяжелораненых улучшалось буквально на глазах, появлялся аппетит, прибавлялся вес, повышался жизненный тонус. А главное — быстро очищались и хорошо заживали раны. Благотворные результаты, полученные от применения «гемокостола», заставляли нас подумать о постоянном источнике получения свежей бычьей крови.

Переговорили с начальником тыла генералом А. Н. Цибиным. Он уже знал о наших опытах и всячески содействовал отбору для нас яловых коров и быков. Нам разрешили иметь стадо в 150—200 голов. Надзор за содержанием скота поручили ветврачам.