Про девушку, которая была бабушкой

– С ума сошли! – возмутилась я. – Разве не видно, что это обсевок с хронической интеллектуальной недостаточностью? Ура! Они зашли в ресторан. Надо деткам подкрепиться, – говорила я, набирая номер Самохина. – Витька! Пулей! Сколько тебе ехать до Октябрьской площади? Десять минут? Отлично! – Я нажала «отбой». – Евгений Евгеньевич, очень вам благодарна! – говорила я и красила губы, откинув козырек над окном, в который было вмонтировано зеркальце. – Я поцеловала бы вас в щечку, если бы не эта вампирская кроваво-красная помада. Поэтому просто брошусь на шею, – я обняла Женю. – Еще раз спасибо! Всего доброго!

Самохин выглядел на твердую пятерку. Не знаю, плясали ли на его спине тайские массажистки, но его старания заслуживали похвалы:

– Молодец! Ты все помнишь? Ты повторил свою мантру времен очаковских и покоренья Крыма?

– Присоединения Крыма? Мою мантру? – удивился Витя.

– Эрудит ты мой! Времен молодости, когда ты был как липкая лента, на которую слетались мухи-женщины. Девушка, вы так прекрасны… у вас глазки, ушки… и далее по тексту. – Мы входили в ресторан, и я продолжала инструктаж, придав лицу глупое, самодовольное выражение: – Главное, ни при каких обстоятельствах! Ни при каких! Не замечай Свету! Даже если столкнешься с ней лоб в лоб. Ты видишь только меня, остальной мир не существует. Обними меня за талию, крепче! Воркуй мне на ушко, воркуй!

Получилось как нельзя лучше. Мы прошествовали мимо столика, за которым сидели Света и ее хахаль. Не заметить нас, главным образом меня, было невозможно. Для достоверности образа я крутила задом. Поскольку, неопытная, делала это впервые в жизни, то чуть не навернулась на каблуках и весьма живописно свалилась на Витю. Выглядело так, словно мне лишний раз хотелось с ним обняться. Боковым зрением Витя увидел жену и слегка пристыл. Или все-таки на него подействовало мое прилипание?

Когда мы сели за столик, я вихлялась, жеманничала, закатывала глаза, что со стороны выглядело как чрезмерное кокетство. Если не слышать того, что я говорила.

– Изображай влюбленного, чурбан! Возьми меня за ручку. Поцелуй каждый пальчик. Теперь другую руку. Говори, подавай реплики, мне сложно хихикать в пустоту.

– Ты очень красивая, – начал Витя. – У тебя изумительные глаза какого-то волшебного цвета. Голубые, серые…

– Розовые. И-го-го!

Я перебивала его реплики радостным ржанием. Точно меня в спину периодически кололи иголкой в точку высшего наслаждения.

– Скульптурный овал лица, волнительно очерченные губы…

– И-го-го!

– Я наслаждаюсь, целуя твои прохладные пальчики…

– Ты еще не видел мои коренные зубы! И-го-го!

Мы сидели удачно: я была хорошо видна Свете, а также она могла лицезреть спину мужа и его профиль. Подошел официант, мы прервали свое милое занятие.

В раскрытую книжечку меню я двумя пальчиками ткнула там и сям, как нажала на клавиши пианино, где попало:

– Это, это, еще вот это и это, и это. И-го-го!

Много лет назад мы с Данькой ехали на поезде, нашей попутчицей была девушка, которая жестикулировала точно глухонемая. У нее были красивые руки с длинными пальцами и очень длинными, покрашенными перламутровым лаком ногтями. Они, руки, вероятно, очень нравились ей самой, поэтому были постоянно в ходу. Сын потом смешно пародировал девушку, я смеялась и говорила, что воспитанные мальчики не насмехаются над взрослыми.

Теперь я вспоминала, какие жесты каким глаголам соответствуют. Со стороны это должно было выглядеть как мой монолог, но на самом деле было только набором слов. Колыхаться корпусом и поводить плечами я не забывала.

– Я думаю, – указательные пальцы к вискам, локти оттопырены. – Я чувствую, – пальцы веером, ладонь на ладонь, прижаты к груди. – Слышу, – указательные пальцы к ушам, остальные растопырены, напоминают петушиный гребень. – Умоляю, – руки лодочкой. – Он болтал, болтал, – щипковые движения, вроде «ам-ам». – Я испугалась, – закрыла лицо ладонями. Что же еще? Числительные. Это просто. – Два, – кокетливо поводить в воздухе пальцами в виде английской «V». – Шесть, – растопырить пятерню и приставить к ней мизинчик другой руки, – десять…

Мои любительские потуги не шли в сравнение с жестикуляций профессионала, той девушки. Она завораживала, гипнотизировала своими манипуляциями. Но и у меня все-таки что-то получилось, Витя следил за полетом моих перстов осоловело.

Увлекшись, я не заметила, как Света оказалась у нашего стола.

– Это что за лошадь? – грозно спросила Света.

– Сама корова! – быстро ответила я и пошла в наступление. – Дама, что вам надо? Вы пришли сюда со своим кавалером, я со своим. В чем проблемы? – Я слегка откинулась в сторону, Света загораживала паганца, я сделала вид, что рассматриваю его. – Где-то этого альфонса я видела. Вспомнила! На стенде «Разыскиваются» около полиции. Брачный аферист, специализируется на пожилых женщинах. На тех, – пояснила я Вите, – у кого в климаксе едет крыша на почве сексуальной неудовлетворенности.

Света задохнулась от возмущения и пошла пятнами.