Про дружбу

Ветер задувал под полушубок, и мальчику стало зябко, но он стойко переносил холод, даже практически не сотрясаясь от его колючих когтей. Варежек у Димки не было, и он прятал замёрзшие ладошки в карманы. Получалось не очень: ветерок ходил и там, да так, что мальчик иногда доставал руки, спрятав их в рукавах, и поочерёдно отогревал их дыханием.

Но несмотря на все сложности, на мальчишеском лице играла улыбка.

По городу ходили солдаты в шинелях и с винтовками за спиной. Военные грузовики возили грузы в обе стороны, но это было лишь отголоском далёких сражений. Вот битком набитый трамвайчик стелется по дороге, перевозя мирных советских граждан. А навстречу ему проносится пузатый автобус, чадящий дымком из выхлопной трубы. По улице спешат по своим делам люди, и маленький человечек теряется среди них, будто рыбка, проплывающая между стаей китов.

Мальчику не нужно было ехать до мамы на общественном транспорте. Ей повезло, ведь работа была достаточно близко — всего лишь в паре километров пешего пути. Дима прошёлся по заснеженным мостовым, свернул к узким улочкам, где теснились деревянные трёхэтажные постройки ещё царских времён, а потом по дворам вышел к парку, поросшему дивным лиственным лесом. Правда, дивным он был летом — сейчас деревья и кусты занесло белым ковром, голые ветви набухли пушистыми шапками снега.

Пройдя через металлические ворота, день и ночь открытые для посетителей, Димка зашагал по утоптанной тропинке, которая пересекала весь парк. Горожане часто кормили тут белок. Вот и сейчас одна из них, особенно наглая и отъевшаяся, прыгала с ветки на ветку, осыпая с них снежок. Привыкший к лакомству зверёк не отставал от мальчика, будто не теряя надежды. Он знал эту белку и за пушистость всегда ласково называл Лапушка.

Но сейчас белочку было нечем покормить. Димка попробовал нащупать в кармане хоть маленький кусочек хлебца, что всегда ради этого брал с собой, но не смог зацепить даже крошку. Вот так из-за сегодняшнего особенного дня он забыл про свою подружку:

— Прости, Лапушка. В следующий раз обязательно принесу, — искренне покаялся расстроенный ребёнок.

И она будто поняла. Замерла на очередной ветке, с грустным видом провожая его. К тому же уже показалась граница парка.

Вдалеке высилось здание неприметного и даже отталкивающего вида. На первый взгляд простое, из серо-красного кирпича, но внутри него кипела ежедневная работа, а свет не выключался даже ночью. Те же крытые грузовики под покровом ночи заползали под его крышу, выезжали уже с ценным грузом и увозили его прямо на фронт, чтобы бить коварного немца.

Мама снаряды и патроны не собирала. Она работала бухгалтером. Считала приходы-расходы, затраты сырья, выдавала довольствия рабочим и занималась прочими премудростями своего важного дела. На ночную смену она отправилась ради новой, важной работы. Немец был всё ближе, а отгрузки всё чаще стали осуществлять в ночное время, чтобы самолёты-разведчики не обнаружили важный для армии объект.

На территорию сотрудники входили только по пропускам. У мальчика его, конечно же, не было. Но идти на сам завод ему и не нужно было. Перед зданием расположился пропускной пункт со шлагбаумом для заезда грузовых машин. Была тут и тяжелая дверь, через которую входили рабочие. К ней и устремился Димка, с усилием открыв ее и войдя в помещение.

— Куда! — сразу раздался властный голос бабы Вари, которая, видимо, заметила невысокую фигурку мальчика. Она была тут вахтёром. Из всех охранников Димка боялся её больше всего, так как если другие могли и поговорить с ним и иногда даже угостить чем-нибудь вкусненьким, то эта женщина всегда была недовольна, когда он приходил. Но в этот раз, разглядев Димку, она посмотрела на него так, будто бы впервые увидела.

— Здравствуй, Дима, — неожиданно спокойно произнесла она, и даже морщинки недовольства немного разгладились на её лице.

— Здравствуйте, — проговорил мальчик, опешивший от перемены. — Я за мамой.

— Да, подожди её здесь, — добродушно согласилась женщина, разглядывая его несколько секунд, будто бы решаясь что-то сказать. Но вдруг она отвернулась и, подняв опущенную из-за его визита газету, продолжила там что-то увлечённо читать.

Дверь, ведущая во внутренние помещения завода, скрипнула, и в проёме появилась фигура его мамы.

Впалые глаза самой дорогой в мире женщины выдавали её крайнюю усталость. Мальчик видел, как она постарела за последнее время. Но ему казалось, что это всё потому, что папа ушёл на фронт. Вот он вернётся, и они заживут по-старому. Так же счастливо, как и прежде. А лицо мамы вновь наполнят жизнь и красота.

— Дима, ты так рано.

— Ты говорила, что мы сегодня пойдём за хомяком.

— Да, точно. — Мама выглядела немного отстранённо. — Я сейчас закончу все дела и выхожу. Подожди меня здесь.

— Хорошо.

Мальчик решил плюхнуться на стул, но, посидев всего лишь несколько секунд, тут же встал обратно. Возбуждение не давало ему покоя. Хотелось быстрее идти, да только вот без мамы нельзя. Он не знает, где проживает хомячок. Да и не придёшь же, не скажешь: «Моя мама договаривалась с вами».