Про Лизавету и михрялку Дусю

– Что-то я тебя не очень понимаю. – Сказал Дедушка. – Он же тебе не нравится. Вот вылечи его и пусть себе убегает. Может его и не стоит приручать и учить говорить? Пусть остается диким и невоспитанным. Зачем тебе все это?

Дуся растерялась и не знала, что ответить Дедушке. Она заохала, заахала, засуетилась, забегала по кухне, пытаясь скрыть смущение. Потом запрыгнула к Дедушке на колени и притворилась, что уснула. Так она поступала всегда, когда ей было стыдно.

Прошло еще две недели. В лечении никаких заметных улучшений не было. Зато, большие успехи Кеша делал в обучении. Он оказался очень хорошим учеником. У него была прекрасная память и способности в освоении речи. Слушая как он говорит, трудно было поверить, что месяц назад, он умел только рычать и шипеть. Лизавета не отходила от него целыми днями. Она разговаривала с ним, читала ему книжки и заставляла их пересказывать. Его словарный запас с каждым днем увеличивался и увеличивался.

Судя по всему, Дусе это все не очень нравилось. Скорее даже, совсем не нравилось. Особенно ей не нравилось, что Лизавета проводит так много времени с Кешей. А еще ей не нравилось, что она стала его называть "Кешенькой". Кешенька, расскажи то, Кешенька, сделай се. Сю-сю, сю-сю, сю-сю-мусю… Мусю- пусю.... Тьфу! А он-то, рад стараться. Забыл, небось, как рычал и зубы скалил.

Сама не заметила Дуся, как начала грубить Лизавете и разные обидные слова говорить. Лизавета сначала делала вид, что не слышит. Но, затем и говорят

обидные слова, чтобы обидеть. Вот Лизавета и обиделась. Когда Дуся в очередной раз нагрубила подруге, та не выдержала. Выбежала из комнаты и на кухню, к Дедушке с Бабушкой. Уткнулась Бабушке в коленки и ну, давай рыдать, потому что обидно очень было. Сначала, Бабушка с Дедушкой ничего не поняли. Что случилось? Они начали задавать вопросы. Что, да, как? А Лизавета сначала ничего не могла им сказать. Она сначала только рыдать могла. А уж, когда нарыдалась, наплакалась, тогда сама задавать вопросы начала, а не отвечать на Бабушкины и Дедушкины.

– Что, Дуся меня разлюбила что-ли? Почему она со мной так разговаривает? Может, я ее чем-то обидела? Я ведь, для нее стараюсь, чтобы Кеша с ней разговаривать мог, чтобы ей веселее было, а она, что, не хочет? Нет, она что, меня правда разлюбила? Если это из-за Кеши, то давайте его прогоним. Мне он совсем не нужен! Мне Дуся нужна! Я Дусю Люблю! Она моя подруга! – Лизавета всхлипывала, вытирая слезы кулаком. А Бабушка с Дедушкой, как могли утешали ее, так до конца и не поняв, что же произошло. И все это время, за приоткрытой дверью, притаилась подслушивая Дуся. Услышав , как рыдает ее подруга, она поняла, что напрасно напридумывала и насочиняла про Лизавету того, чего и в помине не было. Ой, как же ей стало стыдно! Так стыдно, что и словами не описать. Влетела Дуся на кухню и давай бегать из угла в угол.

– Ах, я противная, вонючая михрялка! Я мою любимую Лизавету ни за что обидела! А она, бедненькая плачет! А я за дверью подслушиваю! Теперь она меня никогда не простит! Какая же я гадкая и вредная! Самая вредная михрялка на свете! Что мне сделать, чтобы ты меня простила? Хочешь, я Дедушкиной бритвой побреюсь и буду лысая? Только полюби меня обратно!

Почему-то все, кто был на кухне, очень живо представили лысую Дусю и дружно засмеялись. И Лизавета тоже смеялась, вытирая еще не высохшие слезы:

– Как же я тебя обратно полюблю, если я тебя не разлюбляла? Как я могу тебя разлюбить? Ты же моя лучшая подруга!

Ну, тут уж, счастливые подруги обниматься начали – такой камень с души упал! Мир был восстановлен. И забегая вперед, скажу, что потом, никогда-никогда Дуся, даже в мыслях, не могла допустить что-то плохое про Лизавету.

Утром пришла бабушка Ильинична осмотреть Кешу. Сначала, она никаких изменений не заметила. Все было, как обычно. А потом она велела Кеше пошевелить пальцами на задних лапах или попробовать выпустить когти. И неожиданно, у него получилось. Все отчетливо увидели, как, не очень уверенно, едва заметно, двигаются все восемь пальцев. Значит, дальше будет лучше.

Дуся с воодушевлением продолжила лечение. И результат не заставил себя ждать. Уже скоро, Кеша мог шевелить не только пальцами, но и сгибать обе лапы. А потом, настал долгожданный момент – Дусин пациент начал учиться ходить. За время болезни, лапы совсем ослабли и не хотели держать Кешу. Но с каждым днем, они становились все сильнее и сильнее. Все уверенней передвигался Кеша по комнате. И наконец, упорство и настойчивость Дуси, и конечно, самого Кеши были вознаграждены. Кеша начал ходить. Сначала, он сильно уставал и поэтому мог ходить совсем по чуть-чуть. Пока он ходил по чуть-чуть, он осматривал Лизаветину с Дусей комнату. Он ведь, никогда не был в человеческом жилище и