Про тех, кто в пути

- Ладно, - подал голос Петька, - пусть будет ещё лучше. Нас ведь не победить. Убить… не знаю. А победить не получится. Скажи, Колян?

- А то, - авторитетно подтвердил наш младший. - Только рукам очень больно.

- Ладно, - я встал. - Пошли.

- Пошли, - согласилась Лидка, беря гитару.

И мы пошли. Я и Петька, закинув руки Тона на плечи, вели его.

Он еле переставлял ногами и западающим голосом напевал про то, что «мы будем гнуться, но, наверное, не загнёмся, не заржавеют в ножнах скрытые клинки…».

Лидка шла со стороны Петьки, и я подумал, что, кажется, мне тут всё-таки ничего не светит - это, конечно, было печально. Колян шёл впереди, расставив руки и играл сам с собой в боевого трансформера, потому что ему было всё-таки десять лет, и он уже подзабыл то, что происходило каких-то полчаса назад.

А впереди, на окраинной улице, появились два или три робких человека, рассматривавших дымящееся пожарище на месте проклятого аэродрома и наши фигуры, волокущиеся по нему. На помощь не спешили, боялись, но мне было не обидно.

С каждым шагом приближался город - город, который мы спасли, и который теперь недоверчиво смотрел на нас и прикидывал, как к нам отнестись, и не лучше ли было поступиться ещё одной своей частью, чем так радикально… как бы чего не вышло…

Я шёл и думал, что настоящей, искренней благодарности никогда не дождусь от тех, кого буду спасать и защищать. Они всю жизнь будут коситься на меня просто потому, что я живу не так, делаю не то и не убегаю, когда надо убежать, потому что мечтаю не о том и верю не в то…

Нет, они вовсе не плохие люди. Просто…

Я не знал, что - просто, и Тон был очень тяжёлый и гундел надоедливо про то, что он едет за туманом, за мечтами и ещё за какой-то хренью, совершенно неважной для нормальных, солидных людей, всегда косящихся вслед тем, кто их спасает, обороняет, кто пролетает над ними на крыльях, пока они идут по земле, бегут, торопятся, обгоняют друг друга в погоне за разной ерундой - деньгами, местом, карьерой…

И мне стало весело при мысли, что никогда-никогда я не стану нормальным и солидным. Так весело, что я засмеялся вслух и спросил:

- Кто за то, чтобы пойти в кафе-мороженое? Скинемся, Коляна с ложечки покормим, а Тон в уголке полежит.

- Больной, - сказала Лидка и засмеялась тоже.

Мы подходили к мостику через речушку. Тон сипло напевал окончательно несуразное, но почему-то очень нужное и своевременное:

Солнечный круг,Небо вокруг -Это рисунок мальчишки.НарисовалОн на листке

И подписал в уголке:«Пусть всегда будет солнце,Пусть всегда будет небо,Пусть всегда будет мама,Пусть всегда буду я!»

Примечания

1. О боже… помогите, пожалуйста, пожалуйста… эй, мальчик… помоги… (нем.).

2. Военно-воздушные силы гитлеровской Германии.

3. Автор книги пожертвовал своему персонажу свои же стихи.

4. Традиционные образы германской мифологии. Белая Дама -- обличье Смерти. Старый Ник -- прозвище Сатаны. В курганах, оставшихся с дохристианской эпохи, как верят некоторые немцы даже сейчас, живёт тьма всяческой нечисти.

5. Промежуточный аэродром, на котором пилоты садятся дозаправить горючим машины и отдохнуть во время дальних перелётов.

6. Пруд (нем.).

7. Сверхпиитетное отношение к пионерскому галстуку было характерно только для пионерской организации СССР позднего времени -- 60-80-х г.г. Изначально подобные галстуки (и скаутами, и гитлерюгендовцами, и пионерами тоже!) использовались и как банданы, и как кровоостанавливающие повязки, и для связки предметов, и ещё для множества чисто практических дел.

8. "Бить в котелок" -- немецкий аналог русского "вешать лапшу на уши".

9. Пикирующий бомбардировщик Петлякова -- мощная и хорошо вооружённая машина. Именно её можно увидеть в интересном старом фильме "Хроника пикирующего бомбардировщика".