Про Волгу, берега и годы

Казань не знала обычного провинциального застоя, само скопление студентов трех высших учебных заведений омолаживало город. Крупные ученые, работавшие здесь, благотворно влияли на местное общество. Лучшие актеры России охотно ехали на гастроли в Казань, зная, что их ждет чуткий, благодарный зритель.

В зимний сезон 1888/89 года на сцене чередовались оперные и драматические спектакли. Интерес казанцев к театру был так велик, что возле касс, где молодежь простаивала долгие часы, случались даже кулачные побоища.

Одним из любимцев публики был певец Ю. Ф. Закржевский. Первое представление оперы "Дочь кардинала" с его участием состоялось 24 октября, и, по словам рецензента "Волжского вестника", зрительный зал весь вечер "положительно дрожал от неистовых рукоплесканий", а исполнителям не удавалось отдохнуть, так как бесконечные вызовы длились в продолжение всех антрактов. Закржевского считали лучшим среди русских певцов исполнителем партии Елеазара.

В феврале 1901 года Владимир Ильич, рассказывая матери в письме из Мюнхена, что на днях он слушал с великим наслаждением оперу "Дочь кардинала", добавил: "Я слышал ее раз в Казани (когда пел Закржевский) лет, должно быть, 13 тому назад, но некоторые мотивы остались в памяти".

Спектакль в казанском театре хорошо запомнился и Дмитрию Ильичу. Братья сидели где-то высоко на галерее. Весь вечер Владимир Ильич был в чрезвычайно приподнятом настроении. Из театра возвращались пешком, и под впечатлением музыки Галеви Владимир Ильич напевал понравившиеся ему арии.

В какой именно вечер братья слушали оперу — сказать трудно. Вероятно, братья Ульяновы побывали на одном из спектаклей до Нового года: вспомним любовь Владимира Ильича к музыке, представим состояние человека, вернувшегося в город после ссыльного бытия в крохотной деревеньке — и мы поймем, что вряд ли первое посещение театра откладывалось надолго.

…Уходил в прошлое 1888 год. Казань веселилась на святках. Начались семейно-танцевальные вечера то в пользу сирот, то в пользу "вспомогательного общества приказчиков", то в пользу "земледельческих колоний для исправления малолетних преступников". И, наконец, новогодний вечер в театре, маскарад, шествие "Пять частей света", мундиры, фраки, бальные платья…

Наверное, сквозь морозные узоры светились огоньки керосиновых ламп и в деревянном доме на Первой горе, где семья собралась в гостиной, и маятник на темных резных часах отстукивал последние минуты уходящего года. Года первой ссылки Владимира Ульянова. Года упорнейшего труда: Маркс, Чернышевский, Добролюбов. Года первых марксистских кружков. Года растущей день ото дня революционной закалки.

Вокруг башни носятся стрижи.

Казань с птичьего полета по-прежнему прекрасна. Пышнее разрослись ее сады, выше поднялись дома. Неизменен, кажется, только сам кремль: тут ни убавишь, ни прибавишь!

Город защищен от моря плотинами. Их пояс тянется почти на три десятка километров. Казанка уже не речка, а река со своей набережной. Над ней перекинуты мосты. Через один из них — дорога в Ленинский район. Широкая транспортная дамба оживленнее городских улиц.

Район возник на месте бывшей Козьей слободы, запущенного городского предместья. "Ленинский район, — прочтем мы сегодня в описании города, — это строители самолетов и моторов, химзавод имени Куйбышева, известный своею любительской кинофотопленкой; фотожелатиновое предприятие, построенное по последнему слову техники; взметнувшиеся ввысь эстакады завода органического синтеза. Ленинский район — это широкие, озелененные проспекты с многоэтажными домами, ресторанами, кафе, кинотеатрами, клубами".

"Казанская неделя" сообщала репертуар кинотеатров. Оказалось, что в городе около сорока экранов. Театр оперы и балета давал на закрытие сезона "Жизель". В гостях у казанцев на гастролях был Башкирский академический театр драмы и Крымский драматический театр, началась предварительная продажа билетов на спектакли Удмуртского музыкально-драматического театра, Дом ученых и студентов объявлял о встрече с Героем Советского Союза Сорокиным, повторившим подвиг Мересьева. Казанцы приглашались на выставку художника Барабанова, отмечавшего семидесятилетие со дня рождения. А ведь была середина лета, время отпусков и туристских походов, когда люди торопятся прочь из города.

По большому озеру Кабан, красе Казани, носились гоночные лодки. Весла вспыхивали на закатном солнце и гасли в воде.

Молодые лиственницы отделяли бульвар от гремящей улицы Татарстан. На склоны к воде бросали длинные тени мощнейшие ветлы — казанские баобабы.

По берегам озера поднимались минареты. Белую мечеть окружала высокая каменная стена с изображением полумесяца на столбах-башенках. В ней было некоторое сходство с православными храмами, какие воздвигали от своих щедрот волжские купцы. "Мечеть Марджани" — памятник архитектуры второй половины XVIII века, построенная в стиле барокко", — сообщала табличка.