Про все

Когда она вновь появилась в приемной комиссии, стало ясно, что туда уже позвонили. Документы приняли. А экзамены мама сдала блестяще.

Хотя мама очень хотела жить в столице и получить самое лучшее образование, годы, проведенные в МГУ, не показались ей очень уж радостными. В университете царил страх. Доносчики были везде.

- Профессора боялись студентов, студенты - профессоров, все боялись всех, - так описывает мама академическую атмосферу.

По ее словам, смерть Сталина в 1953 году мало что изменила. "В короткий период, с 1954 года до подавления Венгерской революции в 1956-м, студенты более свободно высказывали свои мысли, - вспоминает мама. - Но все закончилось, как только советские танки въехали в Будапешт. Последняя открытая политическая дискуссия состоялась, когда мы узнали о восстании и начали спорить о том, должно ли Советское государство положить ему конец. Теперь я могу только удивляться тому, как мало мы тогда знали, как сильно зависели от советской прессы, как мало понимали чувства и устремления народов других стран".

Примерно в то время были арестованы двадцать студентов исторического факультета, многих из которых мама знала лично. Их арестовали за диспуты о том, соответствует ли Советское государство заветам Ленина. Мама по завершении экзаменов тоже собиралась участвовать в этих дискуссиях, но студентов взяли раньше.

"Это были лучшие студенты исторического факультета, - вспоминает она. Можешь себе представить, какое это произвело впечатление на остальных. Один мой знакомый пришел на диспут, потому что не соглашался с тем, что там говорилось, но его тоже арестовали. Потом освободили, вероятно, кто-то из этих честных ребят сказал следователям, что он придерживался противоположных взглядов, но арест испортил ему жизнь. Его не восстановили в университете, и он уже не смог найти хорошую работу. Все понимали, что среди студентов есть информатор, который и выдал участников диспута КГБ. Это было жуткое время. Я вспоминаю студенческие годы без всякой ностальгии".

В эти годы мама пережила и личную трагедию. Она встретила и полюбила молодого человека, талантливого музыканта. Они поженились, но вскоре он погиб в автокатастрофе.

Невзирая на личные проблемы, маме пришлось решать вопрос, который вставал перед каждым честным человеком: как заработать на жизнь, не поступаясь принципами, в удушливой атмосфере тоталитарного общества. И она, чисто интуитивно, выбрала путь многих интеллектуалов советского времени. Не думая об успешной карьере, посвятила себя изучению специфического культурного направления: истории африканской музыки.

Когда мама написала диссертацию, выяснилось, что подобрать экзаменационную коллегию крайне сложно. Музыканты ничего не знали об африканской истории, африканисты - о музыке. Наконец, удалось найти одного специалиста, члена Академии наук СССР, который прекрасно разбирался в музыке австралийских аборигенов. Аборигены, африканцы - советские бюрократы от науки не видели никакой разницы между первыми и вторыми.

Как и моя бабушка, мама зарабатывала на жизнь, берясь за любую интеллектуальную работу. Помимо работы в Институте Африки (созданного Хрущевым по предложению У.Э.Б. Дю Бойза) она писала статьи о культуре Африки, которые распространялись советскими информационными агентствами и публиковались в африканских газетах и журналах. Разумеется, о поездке в Африку для проведения своих исследований она не могла и мечтать: за границу ездили только политически благонадежные члены партии (уровень знания предмета никого не интересовал).

Мама принимала активное участие в работе со все чаще прибывавшими в Москву официальными делегациями из африканских стран: улаживала возникающие проблемы, организовывала культурную программу, переводила. Так она встретилась с моим отцом, Абдуллой Ханга, бывшим школьным учителем, который стал профессиональным революционером-марксистом, посвятившим свою жизнь борьбе за независимость Занзибара. Со временем он стал первым вице-президентом Независимой Республики Занзибар, которая вскоре объединилась с бывшей английской колонией Танганьика во вновь созданное государство Танзания.

В 1965 году, уже после объединения, политические враги убили моего отца, во многом из-за того, что не могли ему простить связи с Москвой. Все это произошло через несколько лет после его отъезда из Москвы (без нас с мамой, хотя первоначально планировалось, что мама поедет в Африку).

О характере мамы многое говорит тот факт, что она постаралась честно рассказать мне о сложных взаимоотношениях с отцом, не пытаясь выставить его богом или дьяволом.