Про все

Если бы расизм оказался единственным наследством, обретенным мною в Америке, я бы немедленно развернулась и проследовала путем, проложенным бабушкой и дедушкой - через океан. Но нет, на земле моих предков я открыла для себя много и белых, и черных миров. На этот раз я уже не была гостем, которого хозяева заботливо оберегали от всех неприятных неожиданностей, как случилось в мой первый приезд в Соединенные Штаты. Я еще не натурализировалась, но уже почувствовала себя близкой родственницей туземцев.

Мои мама и бабушка воспитывали меня так, чтобы я прежде всего полагала себя человеческим существом. А черный цвет кожи считала одной из особенностей моего организма. Но для русских, а может, и для большинства американцев я прежде всего была черной.

Здесь я гораздо больше, чем в России, думаю о своей расе. И белые, и черные в один голос уверяют меня, что я понимала бы гораздо больше, если бы родилась в Америке. Разумеется, они правы. Я понимаю лишь то, что испытала на себе. Однако, будучи черной русской, я могу видеть то, что не замечают американцы. Иногда мне хочется начисто стереть из памяти эти воспоминания.

Сцена 1: коктейль-парти в Лос-Анджелесе. Меня представляют богатому белому бизнесмену, который активно ведет дела с Советским Союзом.

- Вы ничего не знаете о черных американцах, - говорит он мне. - Вам известно, что при поступлении в колледж черные имеют гораздо больше прав, чем белые?

Я хочу сказать ему, что гораздо больше черных, лишенных возможности учиться из-за цвета кожи, чем тех, кто получает "специальные привилегии". Я хочу рассказать о моем прадеде, которому с огромным трудом удалось дать образование своим детям добрых сто лет тому назад. О том, что ему пришлось приложить гораздо больше усилий, чем любому белому, чтобы добиться того же результата.

Но слова застревают у меня в горле. Я все еще стесняюсь, когда пытаюсь спорить с американцами, независимо от цвета их кожи. (Кто я такая, чтобы говорить им об их стране?)

Бизнесмен продолжает вещать о зле, которое являет собой черная Америка.

- Елена, - доверительно говорит он мне, положив руку на плечо, - ты всю жизнь прожила в России. Получила образование. Ты - не такая, как большинство здешних черных. Посмотри на американские тюрьмы. В большинстве там сидят черные. Черные не учатся с таким усердием, как белые, поэтому им нужны "привилегии" при поступлении в колледж. Откровенно говоря, твои братья по крови ленивы. Они поднимают столько шума, потому что не хотят работать столько же, сколько другие люди.

Это говорит не московский неонацист, а уважаемый американский бизнесмен, который часто встречается с россиянами. Поскольку большинство россиян никогда не имели дела с черными, этот человек создает у них образ афроамериканца. И он считает комплиментом свои слова о том, что я не такая, как другие черные. На этот раз я пытаюсь возразить:

- Нельзя говорить о всех черных в целом, точно так же, как о белых... - Но он прерывает меня.

Когда я встречаюсь с белыми по делам, я обычно представляюсь, как черная русская. По работе мне очень часто приходится иметь дело с белыми. И меня удивило, что в свободное время число межрасовых контактов в Америке сведено к минимуму. Я заметила, если белая говорит, что у нее есть черная подруга (или наоборот), речь идет о коллеге по офису. Белые и черные уважают профессиональные качества друг друга, жалуются на босса, ходят вместе на ланч, но эта дружба обычно обрывается в пять часов вечера. После работы они расходятся по разным мирам.

Большинство американцев воспринимают это разделение как само собой разумеющееся. Я обратила на это внимание, потому что выросла совсем в другой среде. Вопрос, так и остающийся без ответа: "Если бы я провела в Америке долгие годы, начала бы я воспринимать социальную сегрегацию как естественную и неотъемлемую часть американского образа жизни?" Скорее всего, приняла бы разделение как форму самосохранения для черных: я знаю, если бы я жила в мире черных, мне бы не пришлось видеть и слышать много того, что причиняет мне боль.

Сцена 2: Скорее всего, поездка в Аризону. Мой хозяин представляет меня своему другу, белому владельцу сети магазинов. "Магазинный король" играет в теннис. Это единственное, что нас сближает, и я рассказываю о том, как долго участвовала в России в различных соревнованиях.

- Вы должны прийти в мой клуб и сыграть со мной партию! - восклицает он.

Когда мы вышли на корт, игроки на других кортах перестали играть и уставились на нас. Я мгновенно поняла, что это за клуб (я о таких читала: черных в них не принимали). "Магазинный король" сказал:

- Дамы и господа, я хочу представить вам мою новую подругу. Это Елена... он замолчал на несколько секунд, показавшихся мне часом. - Она... русская журналистка.

Белые мужчины и белые женщины, одетые в белое, дружно выдохнули. Внезапно враждебность сменилась дружелюбным смехом. Ну конечно, она же черная русская. Члены клуба окружили меня, выражая радость, которую вызвало у них мое неожиданное появление.