Проблемы души нашего времени

Пожалуй, первыми, кто по-настоящему осознал эту истину, были врачи, поскольку для священника душа может быть лишь чем-то, что должно быть втиснуто в уже известную форму, с тем чтобы обеспечить ее нормальную функцию. До тех пор пока эта форма фактически сохраняет жизнеспособность, психология представляет собой лишь вспомогательную технику, а душа не является фактором sui generis. Пока человек живет в пастве, у него нет души и он в ней не нуждается, за исключением веры в бессмертную душу. Но как только он перерастает рамки своей локальной западноевропейской религии, то есть когда форма его религии не может больше охватить всей полноты его жизни, тогда душа начинает становиться фактором, к которому с помощью обычных средств подступиться уже невозможно. Потому-то у нас и есть сегодня психология, опирающаяся на эмпирические факты, а не на догматы веры или философские постулаты. Вместе с тем в том факте, что у нас есть психология, я усматриваю симптом, доказывающий глубокие потрясения коллективной души. Ибо с душой народа дело обстоит точно так же, как с душой отдельного человека: покуда все складывается благополучно и вся душевная энергия находит упорядоченное и удовлетворительное применение, от нее не исходит для нас ничего такого, что могло бы доставить нам беспокойство. Нами не овладевают неуверенность и сомнения, и мы не знаем, что значит быть не в ладах с собою. Но стоит только некоторым каналам душевной деятельности закупориться, как тут же возникают, так сказать, застойные явления, источник переполняется, то есть внутри хочется не того, что есть снаружи, и как следствие мы перестаем быть в ладах с собою. Только в этом случае, в этом затруднительном положении,

душа раскрывается как нечто жаждущее другого, как нечто чуждое и даже враждебное и несовместимое. Открытия фрейдовского психоанализа иллюстрируют этот процесс наиболее ярко. Первым, что он обнаружил, было существование противоестественных сексуальных и преступных фантазий, совершенно несовместимых с сознанием цивилизованного человека. Попади кто-нибудь под их влияние, тот непременно станет бунтарем, преступником или сумасшедшим.

Нельзя, наверное, согласиться, что душевная подпочва, или бессознательное, проявила этот аспект только в настоящее время. Вероятно, так было всегда и во всех культурах. Каждая культура имеет своего противника, Герострата. Но ни одной культуре до сих пор не приходилось всерьез заниматься этой подпочвой как таковой. Душа всегда была лишь частью метафизической системы. Однако современное сознание, как бы бурно и отчаянно оно ни защищалось, уже не смеет отмахнуться от познания души. В этом отличие нашего времени от всех предыдущих. Мы не можем больше отрицать, что неизвестные силы бессознательного представляют собой действенные потенции, что есть силы души, которые просто не могут не быть включены в рациональный порядок нашего мира, по крайней мере в настоящее время; более того, мы даже воздвигаем на них науку, основываем на них свои доказательства, и чем серьезней мы к ним относимся, тем делаем это в большей степени. Предшествовавшие столетия могли, пренебрегая ими, выбросить их на свалку; но мы уже не можем отбросить их, словно нессов хитон[126]

.