Проблемы души нашего времени

Потрясение современного сознания огромными катастрофическими последствиями мировой войны сопровождалось моральным потрясением нашей веры в самих себя и в нашу доброту. Прежде мы могли считать других людей, чуждых нам в политическом и моральном отношении, чуть ли не злодеями, однако современный человек должен видеть, что политически и морально он точно такой же, как и все остальные. Если раньше я считал своей богоугодной обязанностью призывать других к разуму, то теперь я знаю, что в той же мере в призыве к разуму нуждаюсь я сам и поэтому для начала следовало бы навести порядок в собственном доме. Тем более что я слишком ясно вижу, как пошатнулась моя вера в возможность рациональной организации мира, в ту древнюю мечту о царстве Христа, где господствуют безоблачный мир и согласие. В этом смысле скептицизм современного сознания больше уже не приемлет политического или всемирного реформаторского энтузиазма; более того, он создает самую неблагоприятную основу для беспрепятственного истечения душевной энергии во внешний мир, точно так же как сомнение в моральных качествах друга обязательно неблагоприятно скажется на дружеских отношениях и неизбежно будет препятствовать их развитию. Этот скептицизм отбрасывает современное сознание к самому себе; оно откатывается назад, создавая водовороты, выносящие на поверхность феномены души, которые хотя и существовали всегда, но, пока все могло беспрепятственно истекать вовне, находились в самой глубокой тени. Насколько иным выглядел мир средневекового человека: здесь в центре мира находилась Земля, всегда прочная и спокойная, окруженная заботливым, излучающим тепло Солнцем; белые люди – все дети Божьи, с любовью оберегаемые Всевышним и взращенные для вечного счастья! Все точно знали, что

им делать и как

себя вести, чтобы от земной тленности прийти к вечному, полному радости бытию. Такая жизнь нам уже и не снится. Естественная наука давно изорвала в клочья эту прелестную вуаль. То время находится позади нас, словно детство, где собственный отец казался самым прекрасным и самым сильным человеком на всей земле.

У нас уже нет той метафизической уверенности средневекового человека, мы променяли ее на идеал материальной уверенности, всеобщего благоденствия и гуманности. Для кого этот идеал сегодня по-прежнему незыблем, тот располагает большей, чем у других, степенью оптимизма. Но и эта уверенность тоже превратилась в ничто, так как современный человек начинает видеть, что всякий прогресс вовне создает также и постоянно возрастающую возможность еще большей катастрофы. Перед нею в ужасе отшатываются любые фантазии и ожидания. Что, к примеру, может означать тот факт, когда уже сегодня в огромных городах планируются или даже проводятся занятия по защите от газовых атак? Это означает только одно: эти газовые атаки – по принципу «Si vis pacem, para bellum» – уже планируются и готовятся. Нужно накопить лишь соответствующий материал, а им уж точно завладеет бесовское в человеке и будет маршировать с ним вместе. Ружья, как известно, стреляют сами собой, стоит только собрать их в достаточном количестве.

Смутное предчувствие того страшного закона, управляющего всяким слепым явлением, для которого Гераклит ввел понятие энанциодромии, течения вспять, наполняет леденящим страхом подпочву современного сознания, парализуя всякую веру в возможность противостоять этому чудовищу путем социальных и политических мероприятий. Если после такой устрашающей картины слепого мира, в котором на чаше весов вечно балансируют созидание и разрушение, к субъективному человеку возвращается сознание и всматривается в свою собственную подпочву, то оно обнаруживает там пустынный мрак, от одного вида которого захочется бежать каждому. И здесь тоже наука уничтожила последнее убежище, и то, что обещало быть спасительной пещерой, превратилось в яму для навозной жижи.

И все же мы чуть ли не с облегчением вздыхаем, обнаружив зло на дне своей души. По крайней мере, здесь мы предполагаем выявить причину всего зла в человечестве. Хотя сначала было потрясение и разочарование, затем, однако появилось чувство, что именно потому, что эти душевные факты являются частью нашей психики, они в той или иной степени нам подвластны, а значит, их можно исправить или хотя бы каким-то образом подчинить. Если бы это удалось, считаем мы, то по крайней мере часть зла во внешнем мире была бы искоренена. При общем распространении знания о бессознательном каждый сумел бы тогда разобраться, в чем дело, когда, к примеру, государственный муж, так сказать, соблазняется бессознательными дурными мотивами. Даже газеты подскажут ему: «Вам надо обратиться к психоаналитику. Вы же старадаете от подавленного отцовского комплекса».