Проблемы в Городце. Спасти Московию.

Воины встретили своего товарища и командира радостными приветствиями и беззлобным подшучиванием на тему Марфы-гадюки. Кто-то поинтересовался, правда ли, что ребенок у нее от Кощея, на что колдуну только и оставалось руками разводить. Отшутиться не получалось, разве что змия зеленого помянуть, который память отшиб, да и дело давненько было, больше года, почитай, прошло.

– Вот разберемся с напастью новой, тогда и этим вопросом займусь, – уверенно произнес Костя, – если только этот их бог неназываемый из меня котлету не сделает.

Люди одобрительно закивали. Верно, сначала служба.

– Поговаривают, новая беда идет, куда страшнее предыдущих, – поинтересовался один из воинов, что в летах.

– Да, Святомир, – не стал скрывать Кощей. – Надеемся мы, что получится врага встретить в землях необжитых, но статься и так может, что за врагом сила великая стоит. Ведь слышали вы, как жрецы пришлые о боге неведомом проповедуют. Придется нам не только людям противостоять, но и ему самому.

– Но как же нам бога победить? – вопросил кто-то из младших дружинников. – Ведь не разу еще смертные богов не побеждали.

– В том помогать нам будут все волхвы, священники и жрецы. Каждый своих богов на помощь призовет, – попытался успокоить людей колдун. – На земле люди да колдуны встанут на защиту Московии, а в тонких сферах боги за людей вступятся. Коли верить будем, да не дрогнет ни душа, ни рука с мечом, победа за нами будет. Но, – строго посмотрел он на людей, – коли в душе слабину дадите, то и рука с мечом на товарища обрушится. Но выбора у нас нет, потому как богу этому жертвы кровавые нужны, стариков да детей слабых, людей увечных, всех, кто служить ему не сможет не сейчас, так погодя, на алтарь его положить придется. Это вам не кабанчика Перуну подарить во исполнение обета. И отступить некуда, пройдут вороги Московию, так больше никто их остановить не сможет. Остается одно, бой принимать с супостатом. За веру нашу сражаться будем, за Московию родную, за родителей, жен да детей наших, чтобы не достались они богу кровавому.

Воины слушали Константина сначала настороженно, после с откровенной опаской, а под конец с воодушевлением. Коли так все складывается, то готовы они врага встретить, жизни своей не пожалеют, а не пустят его на землю родную.

– Говори, что делать, княже, – раздались голоса. – Готовы мы послужить стране да царю-батюшке.

– Пока ничего не делать, – строго оглядел всех колдун. – Жрецов не трогать, слухов не распускать, панику среди люда не сеять. Царевич на Горыныче на разведку отправятся. Когда все спознают, тогда дальше распоряжения пойдут. Вы же богам молитесь, кто в каких верит. Пусть они не оставят нас.

Вои покивали. Да так оно верно. Пока все, что могут они, это верой своей с богом бороться. Но как только дело дойдет, и меч в руках петь во славу их будут. Хотя никому и не хотелось, чтобы до этого доходило. Всем хотелось жить.

После долгого дня на людях дома Василисе показалось пусто и тоскливо. Попугай сидел в своей клетке и спал. Едва хозяйка вошла, приоткрыл один глаз, словно желая убедиться, что это не за ним, и снова заснул. Девушка насыпала ему зерна, после чего вышла из домика и направилась проведать ослов. Рабинович и Моисей, едва учуяли хозяйку, тут же потянулись к ней мордами, требуя ласки и вкусности. Конечно же им перепало и по яблочку, пусть не такому сочному, как осенью, но все еще сладкому, потом почесали между длинных ушей, вслед за этим оба получили душистого сена.

Только когда вся живность была накормлена, пришло время заняться собой. Василиса грустно вздохнула. Хорошо было дома, сунул в печку микроволновую купленную в магазине готовую еду, подождал пару минут, и кушать подано. Увы, здесь ни тебе еды готовой, кроме пирожков на рынке, ни печки. Точнее, печь есть, да только топить ее надо. Пирожков она тоже не купила, опять же, к ним надо ставить самовар. Всухомятку жевать, или просто с водой – удовольствие сомнительное. Готовить же никакого желания.

– Хозяюшка! – раздалось из-за забора.

Девушка вздрогнула, потом хлопнула себя ладонью по лбу. Точно, соседка пришла за настойкой. Достав скляночку с полки, молодая Яга поспешила к калитке.

– Доброго вечера, Агафья Дмитриевна, – она вышла за забор, потому что приглашать к себе никого желания не было, а через забор передавать заказ не дело. – Как ваша спина? Лучше.

– Ой, лучше, милая, лучше. Спать ночами начала, мази твои просто чудо творят. Вот, теперь меньшого буду отпаивать, а то намучилась, сил уже нет, чуть побегал по улице, сразу горло, кашель…

– Лечитесь и не болейте, – отдала ей колдунья заказ. – Добавляйте ему в питье по три капли утром и вечером. Да не больше, а то животом маяться будет.

– Запомню, милая, запомню. Благослови тебя Бог, – забрав заказ, женщина поспешила домой. Хотелось, конечно, пообщаться, обсудить то, что на подворье царском творилось, но знала, проще слуг государевых разговорить, нежели колдунов, что на службе царской состоят. Те словам цену знают, о секретности ведают.