Пробуждение

Лишённый эмоций и чувств, узник становился подобен бездушной кукле. Подобный эффект имел неплохой потенциал, ведь с его помощью я мог не беспокоится о сдерживании пленников. Ведь лишённая желаний жертва теряла и волю, а вместе с ней тягу к бегству. Вот только, прежде чем радоваться, я хотел разобраться в случившемся.

Усиление Могильника — без сомнений пойдёт на пользу Обители, но что если в следующий раз улучшится Спираль? Последствия подобного апгрейда могут стоить всего Пристанища, а вместе с ним и строящегося на горе Замка.

Углубившись в журнал событий, мне удалось разобраться в ситуации. Самостоятельное обретение новых свойств — явление довольно редкое, завязанное на ряд условий. Наличие особого триггера — один из обязательных факторов, как и статус внеранговой постройки. Собственно, таковых в Обители имелось всего две: Могильник… и Спираль.

Учитывая уровень потенциальной угрозы, я сразу связался с Парией. Обрисовав в общих чертах ситуацию, приказал той пристально следить за происходящим в Витке.

— Отец, я не подведу! — судя по воодушевлённому голосу, дочка не увидела в моих словах предупреждения, а скорее восприняла их как призыв к действию.

— Помни, главное — твоя безопасность. Если того потребует ситуация — бросай это место и отступай в Обитель.

— Отступать? — ауру Пари переполняло непонимание. — Отец, но тогда твой улей будет уничтожен, а без него я… — пусть малышка не договорила, я легко почувствовал её страх, — … стану бесполезной.

— Ты и есть улей, но что куда важнее — ты моя дочь, — мне действительно стоило уделять куда больше внимания Пари. — Даже если ты лишишься всех своих сил, это ничего не изменит.

Опешив, малышка не нашлась что сказать, тем не менее, на её лице появилась неуверенная улыбка. После небольшой паузы, осмыслив услышанное, она ответила уверенным кивком, принимая мои прошлые слова.

Естественно, я не планировал пускать всё на самотёк. Самое меньшее, следовало воспользоваться силами собственного обновлённого класса — Хранителя. С его помощью я мог сделать пространство в пределах Пристанища более стабильным. Этот фактор наверняка один из ключевых для эволюции Спирали. Впрочем, этим я собирался заняться чуть позже.

Главный вопрос, что именно послужило тем самым триггером…

Бросив то немногое, что осталось от Гробовщика на пустой Крест, и, убедившись, что артефакт принял как тело, так и отделённую голову, подошёл к одному распятых наёмников. Понаблюдав некоторое время за его потухшим взглядом, я понял, что тот находится в подобии транса, едва цепляясь за сознание. Вечный словно погрузился в сон наяву.

Воспользовавшись силами Каатори и влив в них толику Воли, мне удалось легко дотянуться до разума парня. Вечный даже не пытался сопротивляться, а его ментальные щиты заранее были снесены. Впрочем, подсмотреть мысли пленника не удалось, ведь я словно провалился в лишённую чего-либо бездну.

Изменив тактику, я попытался пробудить узника, и к моему удивлению, это получилось очень легко. Потребовалось лишь влить в парня толику Воли, и в нём начал разгораться огонёк самосознания, а блуждающий взгляд наполнился… непониманием.

— Что здесь произошло?

Вздрогнув, узник окончательно вырвался из вязкого плена беспамятства. Судя по всему, он пытался подобрать правильные слова, но мне нужны были не оправдания, а факты.

— Говори, — Шёпот Палача заставил наёмника сильнее прижаться к кресту.

— Молитва, — голос Вечного звучал слабо, даже это простое слово далось ему с большим трудом, но это не смогло скрыть притаившийся в голосе страх.

Тело явно нехотя подчинялось хозяину, впрочем, это касалось не всего. От меня не ускользнул мимолётный взгляд, брошенный мне за спину, после которого побледневший пленник поспешил опустить глаза.

Позади находился лишь крест с Гун-Гуном, отчего реакция выглядела ещё более странной. Даже обрети Фанатик свободу, он не будет представлять никакой угрозы. Ведь вместе с Особью, Гун-Гун лишился не менее половины тела и сейчас больше походил на выпотрошенную куклу.

— Кому он молился? — боги или демоны, к каким бы силам не взывал Фанатик, потенциального врага стоило знать в лицо.

— Тебе, — едва ли не шепотом ответил Вечный.

Ответ оказался слишком неожиданным. Обернувшись, я посмотрел на Гун-Гуна — ход мыслей Фанатика становился всё более и более странным.

Словно почувствовав мой изучающий взгляд, Гун-Гун открыл единственный уцелевший глаз и… улыбнулся. Впрочем, получившуюся уродливую гримасу едва можно было назвать улыбкой. Сейчас лицо Фанатика, наполовину парализованное и с пластами отсутствующей плоти, в которые проминалась кожа, больше походило на гротескную маску.

Оборвав идущий к Наёмнику поток Воли, я заставил того вернуться в состояние безвольной куклы. Пусть я и не мог знать наверняка, в разговоре с Фанатиком могло всплыть нечто лишнее. В целом, в дальнейшем стоило изолировать этого психа от остальных пленников.

— Избранный, — едва контролируя губы, Вечный с трудом проговорил всего одно слово, да и то звучало растянуто и рвано.