Пробуждение Посейдона (СИ)

- Спустите необходимое для них - пайки, одежду, медицинское оборудование, все, что им нужно. Достаточно, чтобы поддерживать их в рабочем состоянии до тех пор, пока не прибудет "Травертин". А если это не сработает, они могут привязать себя к веревке и позволить нам вытащить их обратно в космос.

- Сто километров?

- Почему бы и нет?

Васин вздохнула. - Потому что я сама просмотрела список оборудования, так что точно знаю, что у нас есть на борту. У нас есть стыковочные тросы, захваты для проникновения на поверхность и силовые лебедки. Но тросы так далеко не зайдут - мы взяли их с собой, чтобы помочь нам зацепиться за "Занзибар", если уж на то пошло. В этом полете я не видела необходимости в более длинных тросах, и я даже не уверена, что "Травертин" смог бы их обеспечить, если бы они у меня были.

- Какой длины, - спросила Гома, - самый длинный трос?

- Сорок, пятьдесят - не больше. Они также не созданы для того, чтобы сращиваться вместе.

- Этого недостаточно, - сказал Ру.

- В следующий раз, когда будете составлять список поставок, - сказала Юнис, - попросите кого-нибудь о помощи.

- Никто не мог этого предвидеть, - сказала Васин. - Даже вы.

ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ

Кану вернулся к двум выжившим Восставшим, которые все еще лежали в своих гамаках. - Вам следует подготовиться, - сказал он им. - Думаю, будет встряска, но ничего хуже того, через что мы уже прошли. Как вы справляетесь с гравитацией? Как думаете, сможете это вынести?

- Полагаю, что гравитация, возможно, наименьшая из наших проблем, Кану. Я содрогаюсь, представляя глубину воды под нами, что она может поглотить половину ширины этого колеса. Ты это видел?

- Да. Это великолепно. И унизительно. Кто бы это ни сделал, у него не было недостатка в уверенности.

- Да, не думаю, что это были они. Я видела кое-что из этого через окно. Мне бы очень хотелось, чтобы у меня было время узнать это получше - время изучить эти письмена. Знаешь, Кану, что самое странное?

- Честно говоря, все это странно.

- Тогда давай поговорим о деталях. Сколько я себя помню, я ничего так сильно не хотела, как оказаться здесь, внутри тайн Посейдона. Внутри сторожевых лун, еще раз пережив Ужас, я была достаточно близко, чтобы увидеть колеса, достаточно близко, чтобы понять их самой. И все же теперь, когда я здесь, понимаю, что никакого понимания быть не может. По крайней мере, для меня. Я собираю информацию, но никогда не была предназначена для того, чтобы быть чем-то большим, чем записывающим инструментом, каналом для передачи наблюдений в умы Хранителей. Я - их глаза, ветвь их разветвленной нервной системы - не более того.

Кану в очередной раз поразился выпуклости ее лба, сдерживающего силу ее разума, как стена плотины.

- Думаю, ты недооцениваешь себя, Дакота.

- Думаю, они сказали бы, что я их подвела. Я могла бы сказать, что сама себя подвела.

- Нет, - сказал Кану. - Пока нет.

- Ты должен презирать меня, зная, что я приказала сделать. Но пока есть время, я хотела бы освободить Мемфиса от любого соучастия в моих действиях. Если представится такая возможность, я бы попросила вас представить эту информацию своим собратьям - другим людям. Если они снова найдут "Занзибар", Мемфис не должен быть обвинен в смерти Друзей.

Кану сформулировал свой вопрос так мягко, как только смог. - Потому что он всего лишь выполнял приказы?

- Потому что смертей не было. Я обманула вас. Сотня хладных трупов. У них уже давно не было никаких шансов на возрождение. Я приказала Мемфису использовать только тех, кто больше никогда не сможет жить.

Кану медленно кивнул - у него не было возможности подтвердить это утверждение, но оно не показалось ему ложью. Она продолжала ценить и уважать своих Друзей задолго до его приезда, и он верил, что она испытывала искреннее раскаяние по отношению к людям, погибшим во время смутного времени.

- А если бы еще сотне пришлось умереть?

- Я верила, что моя точка зрения будет адекватно высказана этой первой сотней.

Он улыбнулся. - Так и было.

- Что стало со мной, Кану, если я привела нас в это место?

- Тебе не за что себя винить.

- Я сделала сомнительный выбор.

- Как и все мы. - Он стиснул зубы, стараясь выглядеть уверенным перед лицом неустрашимых противников - один из старейших приемов в книге дипломатии. Внутри него все еще была пустота - потребуется больше, чем несколько часов его жизни, чтобы затмить эту тьму. Но, как к новому жесткому скафандру, поначалу громоздкому, он начинал привыкать к ее присутствию. - Очень скоро мы войдем в воду. Скорее всего, корабль не в лучшей форме, но мы сделаем все возможное, чтобы сохранить его в целости.

- Мы всегда делаем все, что в наших силах.