Пробуждение троянского мустанга. Хроники параллельной реальности. Белая версия

Игра в «непонятку» начинала заводить публику, Разин хорошо это почувствовал. Его понесло. Умение с рождения приспосабливаться к самым невероятным обстоятельством здесь очень пригодилось. Он включил «артиста», слова сами соскакивали с его языка. Он не думал, что скажет в следующее мгновение.

– Михаил Сергеевич тоже святой человек. Благодаря ему многие из вас получили вторую родину, Америка стала вашей новой матерью. Только я до последнего момента оставался полным сиротой. Михаил Сергеевич так и не заменил мне отца. Он вообще уединился от всего мира, я не видел его последние двадцать лет. Как и Ирину, мою жену. Она уехала в Америку, как и вы. Она боялась за себя. Ей было страшно, и я ее не винил. Уже двадцать лет я один, как в детстве. Можно так жить?

– Не-е-е-е-еттттт! – взревел стадион, гул уже не умолкал.

Андрей повышал градус. Голос от спокойно-горестного с каждой минутой переходил на тон выше. Шума моторов самолетов, заходящих один за другим на посадку, слышно не стало.

– Сегодня я узнал, что не один в этом мире. Здесь, в самой лучшей стране, живет мой двоюродный дедушка. Даже не двоюродный – просто дедушка! Эта земля – она только что стала и моей родной землей!

Разин начал прыгать на сцене, как будто проверяя новую родную землю на прочность. Десятки тысяч людей в такт его прыжкам в исступлении кричали:

– Имя! Имя! Имя! Имя! Имя!

Андрей ловко спрыгнул со сцены и лег на траву, разбросав руки крестом. Затем встал на четвереньки и принялся целовать землю.

– Имя! Имя! Имя!..

С трибун казалось, что полосатый флаг США сам собой ползает между игровыми базами бейсбольного поля. На электронном табло крупным планом высвечивалась его голова, ныряющая в травяной газон. Он продолжал целовать «новую родную землю». Когда в шум и крики с трибун стало примешиваться больше свиста, он поднялся на ноги и заплетающимся шагом пошел в сторону сцены. По пути крестился от макушки головы до колен и на ширину плеч. Пришла пора открыться.

– Из американских архивов мне только что пришло известие, кто были моя мама и моя бабушка! – Он тяжело шагал по сцене, громко дышал в микрофон, по его лицу текли слезы вперемешку с потом.

– Имя! Имя! Имя!.. – продолжал реветь стадион.

– Моя мама Валентина Барсукова не знала родителей. Ее воспитала бабушка. И вот только что я узнал, что ее мама – моя бабушка – вышла замуж за офицера немецкого вермахта в Симферополе, когда немцы оккупировали Крым. Знаете, как звали того офицера? – Андрей орал в микрофон, подняв одну руку, словно статуя Свободы на Гудзоне. – Знаете, как звали? Знаете, как звали?..

Он повторял вопрос раз за разом, приведя тысячи людей на стадионе в состояние экстаза. Словно стадион накрыло невидимое облако газа, заставившего разум десятков тысяч людей помутиться и повторять единым ревом одно слово:

– Имя! Имя! Имя!..

– Моего-о-о-о-о немецкого-оо-о деда-а-а-а звали-и-и-и-и-и-и-и-и… – Он поднял руки к небу, словно Христос на иконах Вознесения Господня.

– Имя! Имя! Имя!..

– Алоизий-й-й-й-й Трумп-п-п-п-п-п!!! Алоизий Трумп!!! Алоизий Трумп!!! – Он повторял имя своего немецкого деда. Стадион, услышав невероятное, хотя и коверканное, имя, взревел тысячами глоток.

– У отца Алоизия Трумпа, немца, был родной брат, – продолжал орать в микрофон окончательно вошедший в раж Андрей, – его звали Фридрих Трумп! Его звали Фридрих Трумп! Его звали Фридрих Трумп!.. Как и вы, он уехал в Америку и стал Фридрихом Трампом, родным дедом президента США Дональда Трампа! Дональда Трампа! Дональда Трампа!..

Со времени, когда на стадионе «Shea» пятьдесят пять лет назад выступала британская группа «Beatles», нью-йоркский район Квинс не переживал такого рева. Разин продолжал что-то кричать в микрофон, но его никто не слышал. Тысячи людей орали, хватались руками за головы, топали ногами и свистели. Стадион накрыл массовый катарсис. Толпа ощутила себя главными американцами в этой стране.

Сквозь рев все же пробивались крики московского гастролера:

– Дедушка Дональд – мой дедушка! Семь лет назад он приезжал в Москву встретиться со мной, но Бог заставил нас еще целых семь лет быть в разлуке! Я люблю тебя, дедушка Дональд! – кричал Андрей, переходя на визг.

Его глотка, обычно устающая после мучений выдавливать из себя десяток песен, вдруг окаменела, открылось второе дыхание, он продолжал кричать в микрофон что есть силы:

– Я нашел свою семью! Я не один! Скоро мы встретимся с ним, и он отругает меня, почему я так долго к нему шел – почти шестьдесят лет!

Рев стадиона начал структурироваться. Часть зрителей скандировала: «Дональд Трамп! Дональд Трамп! Дональд Трамп!» К ним присоединялись новые тысячи глоток, и вот все шестьдесят тысяч пришедших на «Shea» людей орали, словно в истерике: «Дональд Трамп! Дональд Трамп! Дональд Трамп!» Трибуны резонировали рев, он стал слышен на много километров вокруг.