Пробуждение Ваирагии

Я лежу на койке, укрытый одеялом, да разглядываю старые, местами закопчённые деревянные балки на потолке. Делать всё равно нечего.

Слышу, как скрежещет черпаком по котелку мой новый воспитатель — старик Эйол. Как я понял из беседы настоятеля Риама с привратником, старик будет за мной присматривать, пока мне не стукнет восемь, после чего за меня возьмутся наставники храма.

Да уж… Не успел обрести отца, как тут же его потерял. Ну вот нельзя мне было с ним отправиться. Никак. Пфф…

А затем и Адари с Галфалом, к которым я уже прикипел за всё время нашего путешествия, оставили меня. И всё ради того, чтобы уберечь от всякого рода злодеев. Я всё понимаю, но всё равно не хотелось с ними расставаться, пусть Галфал тот ещё хитрый засранец!

— Запомни. Просто слушай мир, — напутствовал он вместо прощания перед тем, как Адари укутала меня в одеяло и вынесла под дождь. — Просто слушай мир. В один прекрасный день ты всё поймёшь.

Дожить бы до этого прекрасного дня…

Эйол громко с причмокиванием хлебает суп, терпкий аромат которого наполнил скромное жилище храмового привратника. Снаружи завывает ветер, взрыкивают раскаты грома, дождь остервенело барабанит по крыше. Внутри же потрескивает огонь в очаге, отдавая нам живительное тепло. В какой-то щели прячется сверчок да пиликает изредка. Ему, видимо, тоже тепло и уютно в жилище Эйола.

— Ну, что, малец… — кряхтит старик, слышу, как он с глухим стуком ставит миску на стол; Эйол поднимается и подходит к койке. — Если ты и дальше будешь таким тихим да спокойным, мы подружимся.

Я, конечно, постараюсь, но когда мне захочется нагадить под себя, то я буду орать во всё горло.

— Ишь ты, какой глазастый, — усмехается в бороду Эйол. — Смотришь так, будто понимаешь меня.

Ещё как понимаю, но ты ведь не поверишь. Да и пофигу. Главное, чтобы меня тут никто убить не хотел…

Часть II. Орден Хранителей. Глава 6

— Готовишься, Гиртан? — старый привратник входит в свою коморку, закрывает за собой дверь — петли противно скрипят.

— Да, завтра важный день, — оборачиваюсь к Эйолу и улыбаюсь. За моей спиной лежит дорожный мешок, в который я уже сложил часть своих скромных пожитков.

Старик подходит ко мне, опускает морщинистую ладонь на мою голову, взлохмачивает волосы.

— Рад за тебя, парниша. Эх… — он тяжело вздыхает. — Без твоей помощи мне станет тяжело.

— До моего появления ты справлялся со всем сам, — чуть улыбаюсь. — Вряд ли что-то изменится за следующие три года.

— Но… ты же не забудешь меня, Гиртан? — Эйол опускается передо мной на корточки, смотрит в глаза, по-доброму улыбаясь, по-прежнему держа руку на моей голове.

Не могу сдержать внутренний порыв и кидаюсь к нему на шею, сильно обнимаю.

— Тебя забудешь, зловредный старикашка… — говорю чуть слышно.

Привратник заходится в сиплом смехе, отвечая на мои объятия.

— Три года пройдут, и не заметишь, — отсмеявшись, кряхтит Эйол.

— Главное — не помри за эти три года, — шепчу я. — Ты… так уверен, что я пройду испытание…

— Конечно, малыш, — усмехается старик, гладя меня по голове. — У тебя всё получится.

* * *

Все восемь лет я готовился к этому знаменательному завтра. Именно завтра меня вместе с другими детьми заберут учителя Ордена Хранителей. Нас увезут в горный храм — если точнее, тех, кто пройдёт испытание стихии…

Первые полтора года, пока я не научился ходить и говорить, со мной во всю нянчился Эйол. Потом я стал помогать ему и тем, кому он указывал. То двор храма подмести, то картошку почистить — на подмогу храмовому повару, то дерьмо в конюшне выгрести — уже на подмогу храмовому конюху. Чем взрослее и крепче я становился, тем сложнее становились поручения. Воды из колодца натаскать для коней, дров для очага принести, землю в огороде храмовом взрыхлить. И все, кому не лень, считали своим священным долгом показать мне моё место да использовать. Короче, никакого детства, никаких игрушек, никакого баловства. Я не выёживался и терпел. К тому же все эти физические и психологические нагрузки делали меня крепче и сильнее. В общем, я старался не выделяться и не привлекать к себе лишнего внимания, как советовал отец перед тем, как покинуть меня… навсегда? Хрен его знает… И я помнил о наставлениях Галфала — я слушал мир всегда и везде, чем бы я ни занимался. Не понимал, зачем это нужно, но всё равно продолжал — мой первый наставник был слишком серьёзен, когда произносил те слова. Так что даже банальное «подмести двор» или «выполоть грядки» превращались для меня в своего рода медитацию…

Я понимал, что у Эйола и так забот невпроворот, поэтому старался не создавать ему дополнительных проблем и лишней головной боли. Получалось не всегда, поэтому приходилось иногда слушать его раздражённое ворчание по поводу того, что свалилось на его голову дитя-недоразумение. Ворчание это, конечно, было несправедливо, ибо я, пусть и маленький, но с мозгами взрослого человека, а потому выполнял все поручения со всей прилежностью… ну, насколько позволяло моё тельце.