Пробужденный (ЛП)

- Я запечатал нашу связь, - мягко ответил он.

- Не понимаю. Что это значит? Ты больше не связан со мной?

- Это было временно. И я хотел этого избежать. То, что есть между нами, от этого не

исчезло.

- Почему? Почему ты хотел избежать этого? – я вытерла слезы, злясь, что они текут.

- Лили, - Амон пробежал руками по моим плечам, остановившись на шее. – Это не

из-за того, о чем ты думаешь. Открой свое сознание и пойми.

Быстро моргая, я всхлипнула и попыталась сделать то, что он сказал, но я была

слишком поглощена мыслью, что он снова отказывается от меня. Амон взял меня за плечи

и легонько встряхнул.

- Закрой глаза и почувствуй то, что чувствую я.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на Амоне. Я чувствовала биение его сердца, слышала его мягкое дыхание. Биение его сердца отвлекло меня на мгновение, а потом я

смогла видеть его глазами. Не его настоящими глазами, но я видела то, что он видел. И я

была поглощена тем, что, как я понимала, было Глазом Хоруса.

И внезапно я поняла… все.

- Амон? – я погладила его щеку. – Я не понимала, что ты чувствовал. Я думала, что

ты не хотел, чтобы я была с тобой.

- Я не мог себе даже позволить думать о таком. Но я хотел. Больше всего на свете я

этого хотел.

Анубис кашлянул, и Амон отпустил меня, и я повернулась к нему, его спина

напряглась.

- Может, с годами я стал мягче, - сказал бог, - но я дам вам еще пару минут. Оу, и

Амон? Будешь должен.

Красивый бог подмигнул мне, вскидывая руки в воздух. Он пошевелил пальцами, и

серые облака дыма собрались вокруг него и направились к Амону, закрывая его. Амон

закричал и закрыл руками глазницы.

Дым шипел, а потом отстранился, возвращая его руке пальцы, исцеляя порезы и

укусы, синяки на его коже и ногах. Когда дым рассеялся, он опустил руки, и моргнул.

Глаза Амона вернулись. Анубис удовлетворенно хмыкнул, его собака тихо гавкнула, и

они исчезли во вспышке света.

Тут же ореховые глаза Амона наполнились слезами, и он коснулся моего лица. Его

солнечное тепло скользило к моему подбородку.

- Ты меня… видишь? – спросила я.

- Да.

- Это больно?

Он мягко улыбнулся.

- Чуть больнее, чем я могу вынести.

Я взяла его за руку.

- Ты все еще собираешься уходить, да? – тихо спросила я, не желая слышать ответ.

- У меня нет выбора.

- Ты уверен?

- Лили, если бы был способ для нас быть вместе, я бы все для этого сделал. Ты ведь

это знаешь?

- Знаю, - я пробежала рукой по его лицу и волосам. Он закрыл глаза, и я могла

чувствовать, как сильно он хочет быть ближе. – Сколько времени у нас есть? –

прошептала я.

- Анубис дал только пару минут, - сказал Амон, неохотно отпуская меня и идя в

конец комнаты. Я шла за ним, но остановилась, заметив открытый ход.

- Мне придется уходить через этот ход? – спросила я.

- Нет. Жар, прошедший сквозь пирамиды за время церемонии, растопил камни. Тебе

будет ужасно больно, если ты попытаешься войти.

- Оу, - я не знала, что сказать. Я никогда никого не теряла. Даже питомца. Я могла

чувствовать его стремление сделать все правильно, но это шло не так.

Амон пробежал рукой по волосам и, похоже, принял решение. Обойдя по кругу

алтарь, он приблизился ко мне.

- Тебе не стоит беспокоиться о возвращении домой. У меня хватит сил повернуть

время вспять и вернуть тебя в тот момент, когда ты покинула Нью-Йорк.

- И… это будет так, словно ничего и не случилось? – слабо сказала я.

Амон шагнул ближе и погладил мою шею, моя спина была прижата к стене

пирамиды.

- Ты забудешь обо мне со временем, - сказал он, заглядывая в глубину моих глаз.

- Нет, - я покачала головой. – Я никогда не смогу тебя забыть.

- Может, и нет, - Амон грустно улыбнулся, играя с моей выбившейся прядью. –

Знаешь, в одном Анубис был прав.

- В чем?

Амон прижал руки к каменной стене по обе стороны от моей головы и пробормотал:

- Вечность – ужасно длинная, если тебе нечего вспоминать.

И его губы оказались на моих.

Я так долго ждала этого поцелуя, и он оказался намного, намного лучше, чем тот, что я осмеливалась себе представлять. Золотой солнечный свет вспыхнул за моими

закрытыми веками, словно я обнималась с солнцем.

Его руки прижали меня к его телу, и я таяла, мои руки покалывало, они были

теплыми. Рот Амона двигался медленно, словно он мог растянуть этот поцелуй на

вечность.

Жар наполнял мое тело, и я расцвела, как редкий цветок, что цветет лишь один день, пока его не сожжет солнце. Мои щеки горели румянцем, и его губы медленно скользили

по ним. Теплый пульс энергии пробежал по моей спине, когда он провел по ней

кончиками пальцев, остановившись на талии.

Амон.

Я не знала, произнесла я его имя или просто подумал, но даже мысль об

использовании рта не для поцелуя казалась невозможной. Все мое тело было

одновременно согрето и обожжено солнцем.

Пламя пробежало по моим венам, и мир перед глазами плавился и горел. Жар

страсти вокруг нас мог осветить дюжину городов. Я хотела утонуть в его свете. Амон был

как зыбучий песок, что медленно поглощал меня, – гибкий, горячий, сильный зыбучий

песок – и я была утеряна.

Когда он все же отстранился, мои губы были припухшими и горячими, а руки и ноги

дрожали. Моя кожа еще светилась. Амон поймал прядь волос и пробежал пальцами по ее