Читаем Продам свой череп полностью

Как это ни обидно, Русского острова близ Владивостока более не существует. Есть китайский остров Яханга Тун, который входит в состав китайского же города Хайшэньвэй, что означает: «Бухта трепанга». Улицы Китайская, Пекинская, Суйфунская и другие, переименованные в 70-х годах двадцатого века, вновь носят эти названия. Старые китайские названия возвращены также городам и сёлам, сопкам и рекам Приморья - Иман, Сучан, Манзовка, Сунгач, Даубихе и так далее... Есть и новшества... Посмотрите вон туда, на сопку Тигровую... Там русские коммунисты хотели поставить статую Ленина, но не успели, а теперь китайские поставили своего вождя...

Учитель и ребята посмотрели в указанном направлении. На самой вершине сопки стоял гигантский каменный толстяк в полувоенном френче, с одутловатым лицом, с большими залысинами. Как все вожди, он вытянутой правой рукой указывал путь народам.

- Кто это?

- Мао Цзедун, бывший Председатель Китайской Народной Республики. Умер давно, ещё в позапрошлом веке и, хотя наломал в своё время немало дров, до сих пор - предмет поклонения... Так что, ребята, вы вернулись в чужую страну. И если не хотите быть гражданами второго сорта, жить в стране страданий - уезжайте за Байкал, в Россию, благо китайцы не только не запрещают русским выезд, а даже поощряют его...

- А отчего же вы сами не уезжаете? - спросила Лена, участливо глядя на старика.

- Поздно. Мои внуки - уже китайцы...


ЭТО КОНЕЦ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза
Белые одежды
Белые одежды

Остросюжетное произведение, основанное на документальном повествовании о противоборстве в советской науке 1940–1950-х годов истинных ученых-генетиков с невежественными конъюнктурщиками — сторонниками «академика-агронома» Т. Д. Лысенко, уверявшего, что при должном уходе из ржи может вырасти пшеница; о том, как первые в атмосфере полного господства вторых и с неожиданной поддержкой отдельных представителей разных социальных слоев продолжают тайком свои опыты, надев вынужденную личину конформизма и тем самым объяснив феномен тотального лицемерия, «двойного» бытия людей советского социума.За этот роман в 1988 году писатель был удостоен Государственной премии СССР.

Владимир Дмитриевич Дудинцев , Джеймс Брэнч Кейбелл , Дэвид Кудлер

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Фэнтези
Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Роман / Современная проза / Проза / Современная русская и зарубежная проза