Проданная Польша: истоки сентябрьской катастрофы

Германия не имела нефтяных скважин на своей территории — уже только поэтому никакая более-менее серьезная война ею планироваться не могла и в самых отчаянных мечтаньях. В условиях МИРНОГО времени по торговым и клиринговым договорам Германия могла рассчитывать на нефть Румынии, СССР, Голландской Вест-Индии, Венесуэлы и Ирана — в случае начала военного конфликта этот нефтяной поток мгновенно мог сократиться до тоненькой струйки.

Германия испытывала жуткий «голод» на марганец, никель, олово, вольфрам, молибден, каучук; она вынуждена была добывать железную руду с таким бедным содержанием железа, что все иностранные геологи хватались за головы — в их странах ТАКАЯ руда и рудой-то не считалась…

Таким образом, имея более чем радужные перспективы для своей экономики в МИРНОЕ ВРЕМЯ, с первыми же выстрелами серьезной войны Германия не только теряла эти перспективы — само ее существование как экономически самостоятельного государства ставилось под вопрос; мало того, в случае развертывания настоящей БОЛЬШОЙ войны будущее для немецкого народа становилось весьма и весьма мрачным и неопределенным.

Именно по ресурсной составляющей своей экономики Германия не то что в поджигатели войны никак не вписывается — ей и роль обороняющейся стороны в случае серьезного военного конфликта не потянуть. Просто потому, что нельзя начинать войну, рассчитывая на шесть миллионов тонн румынской нефти против совокупной добычи двенадцати миллионов тонн иранской (иранской де-факто; де-юре — британской), пятнадцати миллионов тонн голландской (примерно та же песня), тридцати двух миллионов тонн венесуэльской (половина из которой — добыча британских компаний), пяти миллионов тонн иракской (до последней капли — английской), тридцати четырех миллионов тонн советской нефти. А главное — против двухсот миллионов тонн американской нефти.

Всякие забавные версии подлинных причин начала Второй мировой войны вроде резуновской мы в этой книге рассматривать не станем. Просто потому, что имеем свой собственный взгляд на эту проблему.

* * *

Советский Союз, кстати, из числа «поджигателей войны» мы также смело можем исключить. Опять же потому, что СССР в конце тридцатых годов не то, что на мировую войну с «империалистическими хищниками» не был способен — он себе едва на хлеб зарабатывал. Он слишком много строил, слишком много готовился строить — ему участие в мировой (да что там в мировой? На локальные конфликты силенок не хватало!) войне было не по карману. Несмотря на весь наш предвоенный барабанный бой и фанфары, на пропаганду наших успехов и достижений — в мировой экономике наши показатели надушу населения плелись где-то далеко за Италией и едва превосходили таковые показатели польские. У нас еще три четверти населения в лаптях при керосиновой лампе обреталось — какие уж тут завоевания и мировые войны…

В абсолютном исчислении советский национальный продукт был, в общем-то, неслабым — мы и чугуна в конце тридцатых начали изрядно выплавлять, и стали, и электроэнергии вырабатывать. Но все равно делали всего этого много меньше, чем потенциальный противник.

Кто-то хочет поспорить?

Спорить тут нечего. Мы в 1940 г. выплавили 18,3 млн. т стали и 14,9 млн. т чугуна — Германия (без протектората Богемии и Моравии и без Верхнесилезского промышленного района) выплавила 23 млн. т стали и 24 млн. т чугуна. У нас — 170 млн. населения, у Германии (с Австрией и протекторатом) — менее 90. То есть мы произвели втрое меньше, чем Германия, стали, и вчетверо меньше чугуна — в расчете на душу населения. Германия могла себе позволить строить легковые автомобили, делать швейные машинки и спускать на воду круизные лайнеры — и у нее еще оставалось изрядно железа на военные нужды. Нам же для того, чтобы просто сравняться с ней в военном производстве, нужно было до минимального минимума снизить расход металла на гражданские нужды. Вот так вот.

Мы в 1940 г. добыли 165,9 млн. т угля — Германия в этот же год добыла его 332 млн. т. И все остальные цифры тоже дают примерно такую же картинку.

Успехи и достижения у нас были, вне всяких сомнений. Относительные успехи и достижения; причем относительно уровня царской России 1913 г. Тот уровень мы к 1939 г. во многом, конечно, превзошли. Хотя крупного рогатого скота в 1940 г. у нас было меньше, чем у царской России в военный 1916 г.

Так что тезис Резуна и «резунистов» о том, что товарищу Сталину не терпелось затеять мировую войну, мы отметаем начисто — «за отсутствием состава преступления». Может быть, товарищ Троцкий и затеял бы такую войну во имя мировой революции — но, к счастью, товарища Троцкого Иосифу Виссарионовичу удалось сначала спровадить в далекую Алма-Ату, а там и вообще из пределов Советского Союза выставить. А потом и пришить руками испанского товарища Рамона Меркадера — но это совсем другая история.