Продолжение времени

Когда ее, боги сотворить решили,Восемь дней и восемь ночей совещалисьИ на этом совете постановили:«С тех пор как мир мыСотворили цветущий,С тех пор как людьмиЭтот мир населили,С тех пор как людиЖивут там, маясь,Ничего мы хорошего им не дали,Ничем прекрасным не одарили.Сотворим же, боги,На радость людям

Прекрасную девушкуАйталын-Куо!»После этого у восьмидесяти народовСобрали боги все самое лучшееИ присвоили только что сотвореннойПрекрасной девушке Айталын-Куо.Да,Когда боги ее сотворить решили,Восемь дней усиленно совещалисьИ на этом совете постановили:«С тех пор как мы сотворили солнце,И пустили плавать его по небу,И людей заставили жить под солнцем,Ничего хорошего им не дали,

Ничем прекрасным не одарили.Сотворим же, боги,На радость людямСущество прекраснейшее на свете,О котором жили бы поговорки,О котором сказки бы говорили».После этого у восьмидесяти речекОтобрали боги все самое лучшееИ присвоили только что сотвореннойРезвой девушке Айталын-Куо.А когда боги душу в нее влагали,То между собой они говорили:«С тех пор как мы сотворили мудро

И зверей, и птиц, и всякую живность,Ничего бесценного, неутратногоНе отправили, боги, мы вниз, на землю».После этого у многих цветов весеннихОтобрали боги все самое лучшееИ присвоили только что сотвореннойОслепительной девушке Айталын-Куо.Вот, оказывается, как это было.Оказалась девушка Айталын-КуоДля земли блистающим украшеньем.Оказалась девушка Айталын-КуоКрасной вышивкой на белой холстине.

Эта красная вышивка на белой холстине меня доконала. Я побежал к Семену Данилову со своими восторгами.

– Послушайте, – говорил я, – но он великий поэт. И не только для якутов, вообще. Вы посмотрите на даты написания его поэм: 1907, 1909, 1912-й… уже в те годы разработать такой интонационный стих с таким богатством аллитераций, с такой гибкостью, яркостью, живописью…

– Да, но…

– Скажите, почему вы, якуты, его до сих пор скрывали от белого света? Почему нет его книг? Почему никто не знает его имени?

– Да, но…

– И нет музея? Нет якутской премии имени Кулаковского? Нет хотя бы улицы, хотя бы библиотеки его имени?

– Да, но…

– Расскажите мне о нем немного побольше. Из его поэм, из каждого его слова явствует, что он беззаветно любил якутский народ. Даже как-то нельзя и сказать в данном случае – любил. Он просто был частицей народа, его сыном, его замечательным представителем.

– Якуты отплачивают ему тем же. Мы, якуты, очень любим Кулаковского и его поэзию, но любим, так сказать, полуофициально. Правда, с 1962 года мы его любим почти уже официально…

– Почему именно с 1962 года?

– Потому что в 1962 году, шестнадцатого февраля бюро Якутского обкома приняло постановление «Об исправлении ошибок в освещении некоторых вопросов истории якутской литературы».

– Если я вас правильно понимаю, то до 1962 года Кулаковского нельзя было считать зачинателем, основоположником и классиком якутской литературы, а с 1962 года разрешили его таковым считать.

– Примерно так.

– Почему же вы говорите «почти официально»?

– Постановление принято, но некоторые ученые, историки и литературоведы остались на своих крайних позициях. Но, слава богу, хоть Башарину теперь дышится легче.

– Кто такой Башарин?