Мы зашли в промозглую камеру. Там был лишь металлический стол, за которым сидел заключенный в ярко-оранжевом комбинезоне. Лысеющий мужчина лет пятидесяти, прикованный наручниками к столешнице, совершенно не производил впечатления опасного преступника.
Мы со Стратт уселись напротив заключенного, и охранники закрыли за нами дверь. Мужчина глядел на нас, слегка наклонив голову. Видимо, ждал, пока мы заговорим.
– Доктор Роберт Ределл, – начала Стратт.
– Можно просто Боб, – попросил он.
– Я буду называть вас доктор Ределл. – Стратт вынула из портфеля папку и пролистала. – Сейчас вы отбываете пожизненное заключение за семикратное непредумышленное убийство.
– Да. Таково их оправдание, почему я здесь, – произнес заключенный.
Я возмутился:
– На вашей установке погибли семь человек. Из-за вашей халатности! По-моему, отличное «оправдание», почему вы здесь.
Ределл покачал головой.
– Семь человек погибли из-за того, что в блоке управления нарушили протокол и включили первичный насос, хотя в башне с отражателями еще находились рабочие. Произошел чудовищный несчастный случай, но это именно несчастный случай.
– Тогда просветите нас, – попросил я. – Если смерти на вашей солнечной электростанции случились не по вашей вине, то почему вы здесь?
– Потому, что в правительстве думают, будто я присвоил миллионы долларов.
– С чего бы им так думать?
– С того, что я присвоил миллионы долларов. – Ределл подвигал закованными в наручники руками, пытаясь найти более удобное положение. – Но это не имеет ни малейшего отношения к смертям! Ни малейшего!
– Расскажите о своем проекте энергии черных панелей, – попросила Стратт.
– Черные панели? – Он отпрянул. – Но это лишь идея. Я отправил проект по электронной почте анонимно.
– Вы и правда считаете, что письмо, отправленное из тюремной компьютерной лаборатории, анонимно? – закатила глаза Стратт.
Ределл потупил глаза.
– Я не компьютерщик, а инженер.
– Я хочу услышать подробнее о черных панелях, – напомнила Стратт. – И если мне понравится то, что я услышу, вам могут уменьшить срок. Говорите.
Ределл встрепенулся.
– Ну… как бы… хорошо. Что вам известно о гелиотермальной энергетике[108]
?Стратт посмотрела на меня.
– Это когда у вас куча зеркал, повернутых так, что они направляют отраженный солнечный свет на верхушку башни, где расположен котел. Если с помощью нескольких сотен квадратных метров зеркальной поверхности сконцентрировать солнечный свет в одной точке, можно нагреть воду, довести ее до кипения, и пар запустит вращение турбины, – пояснил я. – Не вижу ничего нового. Полностью функциональная гелиотермальная электростанция уже есть в Испании. Хотите узнать больше, поговорите с ними, – добавил я, глядя на Стратт.
Она прервала меня взмахом руки и обратилась к Ределлу:
– Так вот, что вы строили в Новой Зеландии?
– Видите ли, Новая Зеландия финансировала
мой проект. Но идея заключалась в том, чтобы обеспечить энергией Африку.– Какой прок Новой Зеландии выкладывать столько денег ради Африки? – поинтересовался я.
– Потому, что мы добрые, – улыбнулся Ределл.
– Ого! – изумился я. – Не спорю, новозеландцы – прекрасный народ, однако…
– Собственником станции должна была стать новозеландская компания. Она бы и продавала энергию.
– Вот оно что!
Он подался вперед.
– Африке нужно развивать инфраструктуру. А для этого необходима энергия. У них девять миллионов квадратных километров неиспользуемой земли, которая получает чуть ли не самое большое количество солнечного света на планете. Пустыня Сахара давно дожидается
, пока кто-нибудь не возьмет то, что она готова дать. Нам оставалось лишь построить эти чертовы электростанции!Ределл откинулся на спинку стула и продолжил:
– Но на каждом шагу местные власти хотели кусочек пирога. Подкуп, взятки, откаты и так далее. Думаете, я много присвоил? Черт, да это крупица по сравнению с тем, сколько мне приходилось тратить на взятки, только чтобы построить гелиотермальную электростанцию посреди гребаной пустыни!
– А потом? – спросила Стратт.
Он опустил глаза.
– Мы построили опытную станцию. Один квадратный километр зеркал. И все направлены на металлический котел с водой на верху башни. Вода закипает, турбина начинает вращаться. Полагаю, с процессом вы знакомы. У меня была специальная бригада, которая проверяла, не подтекает ли котел. Когда на башне люди, зеркала нужно отворачивать в сторону. Но какому-то умнику в блоке управления взбрело в голову, будто пора начинать испытание, и они запустили всю систему целиком.
Семь человек. – Ределл тяжко вздохнул. – Все погибли мгновенно. По крайней мере, они не мучились… особенно. Кому-то пришлось ответить за трагедию. Жертвы были новозеландцами, как и я. И вот правительство сделало крайним меня. Судебный процесс напоминал фарс.
– А присвоение денег? – вставил я.
– Да, – кивнул он. – На суде всплыло и это. Но я бы отделался пустяками, если бы испытание электростанции прошло успешно. Я не виноват. Да, деньги я украл, не отрицаю. Но людей убил не я. Ни по халатности, ни как-либо еще.