Проект "Ворожея"

— Ну… полноценных убийц, — она искоса глянула на меня и поспешила пояснить: — тех, кто совершает преступление хладнокровно, обдуманно и не испытывает и грамма раскаяния, не так и много. Но только представьте, сколько вокруг тех, кто однажды прошел мимо, не помог, закрыл глаза. Тех, из-за чьей черствости кто-то дошел до грани и убил себя. Сколько врачей, чьи пациенты умирали по их халатности. Сколько спровоцировавших несчастные случаи на дорогах, когда самих не задело, но погиб кто-другой. Список можно продолжать бесконечно. И это не говоря о тех, кто просто в мыслях сотни раз убил кого-то, внушающего особую ненависть. Скажем, сволочного начальника или бывшего возлюбленного.

— Ну, большинство этих людей нельзя считать преступниками, — возразил я и тут же сам себя поправил: — По закону.

— По закону — да. Но, к сожалению, на мою способность видеть так, как я вижу, установки и статьи Уголовного кодекса не распространяются, — вздохнула Влада.

— А это… эта способность, ее нельзя отключать по желанию, ну, или хоть иногда отгораживаться?

— Можно. Помогает алкоголь, много алкоголя и некоторые препараты. Но они еще даже хуже, чем просто напиться. Под ними становишься почти растением. И совсем не можешь защитить себя… ни от чего, — она снова поежилась, но потом тряхнула головой, словно отмахиваясь от чего-то.

Вот и скажите, кому подобную хрень пришло в голову назвать даром? В гробу я видал такие подарочки судьбы, от которых еще и нет шанса отказаться или передарить при случае.

— И что, наша доблестная медицина не в состоянии предложить ничего, кроме как нажираться до потери пульса или задурять голову наркотой? — я не смог скрыть раздражения в голосе.

Влада совсем развернулась ко мне, выглядя гораздо более оживленной, чем я видел ее за это время.

— Вы меня жалеете, Антон? — спросила она непонятным тоном. Я ощущал в нем сильную эмоцию, вот только, как ни странно, не мог понять — это злость или удивление. — Не стоит. Я ни в коей мере вашей жалости не заслуживаю и не хочу.

А, ну вот теперь понятно. Дамочка злится. И сильно. И ответный гнев был настолько мощным, что я не смог сдержаться.

— Госпожа экстрасенс, а давайте вы не будете мне указывать, какие чувства относительно вас мне следует испытывать, а какие не стоит? — не постеснявшись повысить голос, огрызнулся я. — Тем более что о жалости речь не идет. Я просто желаю знать, с кем вынужден буду проводить большую часть своего времени в ближайшие недели. Понять бы: вы просто обуза для меня и раздражающая помеха или способны принести хоть какую-то пользу. Не хотелось бы таскать за собой повсюду никчемное создание, от которого мне только головная боль обеспечена.

Ладно, последнее было несправедливо, учитывая историю с Сысоевой, но вот такой у меня сволочной характер. Если я уж и пес, каким она меня окрестила, то никак не белый и пушистый пуделек, а здоровая дворняга, что может и руку отхватить, если попробовать по морде хлопнуть, указывая место. Я резко свернул в нужную улицу, едва на светофоре зажегся зеленый, ругая себя за эту вспышку и чувствуя уже не псом, а редкостным козлом. В конце концов, экстрасенс там или нет, Влада женщина. Баба, черт возьми. Что с них взять?

— Простите, — тут же примирительно пробормотала Влада. — Просто мой… наставник говорит, что я сама виновата. Должна научиться принимать и использовать во благо все… это. Но я не могу. И не знаю, смогу ли.

— Наставник? — Вот еще один загадочный персонаж, оказывается, существует. Злость улетучилась, тут же сменяясь интересом. Честное слово, похоже, эта женщина еще долго будет оставаться источником, питающим мое природное любопытство.

— Куда мы едем? — тон голоса Влады вдруг взлетел почти до звенящего визга, хлестко ударив по моим нервам, и я чуть не зацепил припаркованную иномарку от этой неожиданной перемены.

Глянув на нее, резко ударил по тормозам в шоке. Ехавший сзади седан возмущенно засигналил, когда я перекрыл ему въезд на парковку перед городской психбольницей.

— Почему? — До предела расширенные глаза с чернотой зрачков полностью пожравших шоколадную радужку уставились на меня. — Я ведь стараюсь. Я буду справляться. Пожалуйста, не нужно.