Профессия – лгунья

— Потому что мы не приносим того дохода, который ждут от русских. А какой может быть доход, если мы только-только накапливаем гостей, а нас снова перебрасывают в другое место. А на то, чтобы гости стали ходить, уходит как минимум месяц. Господи, сил больше нет, — у нее мелькнули злые отчаянные слезинки.

Девушка представилась нам Натальей и с усталой улыбкой показала нам квартиру.

— По японским меркам это очень большая квартира. Здесь три комнаты. Для вас двоих это настоящая роскошь.

Квартира показалась нам едва ли не игрушечной. Потолки были такие низкие, что я могла стать на носки и, подняв руки, без усилий достать до потолка при своем небольшом росте. Весь интерьер комнат составляли лишь соломенные маты и встроенные ниши безо всяких изысков и украшательства. Стульев и кроватей не было. Легко вынимающиеся из пазов раздвижные створки служили наружными стенами и одновременно выполняли роль окон. Они не защищали даже от слабого октябрьского ветра. Слегка вибрировали. Такая обстановка действовала несколько угнетающе и внушала чувство уязвимости. Впрочем, кухня оказалась замечательной со всеми нужными атрибутами для приготовления пищи. Там же стоял большой телевизор с видеомагнитофоном. В центре кухни был маленький столик, и вместо стульев возле столика валялось множество маленьких подушек.

Танака ходила из комнаты в комнату, проверяя, всё ли на месте. Я валилась с ног.

— Танакасан, нет ли в этих апартаментах полотенца? Очень хочется принять душ и лечь спать.

Она вдруг расплылась в улыбке:

— Я подарю тебе своё.

И через минуту с той же неестественно-любезной улыбкой она вынесла мне из комнаты новое большое полотенце. Любезность эта не являлась её характерной чертой. Я насторожилась.

— А что она так мне скалится? — спросила я Наталью.

— Возлагает на тебя большие надежды. Пока ты потенциальный источник дохода — тебе улыбаются, — пояснила она.

— А нет ли здесь магнитофона? Мне нужно петь, репетировать, — спрашивала я Танаку. Порывшись в своих закромах, Танака отыскала и магнитофон.

Она терла глаза и таращила их, чтобы не уснуть на ходу.

— Пойду посплю, — сказала она и легла на матрас в одной из комнат. Через минуту мы услышали храп.

— Что же это за работа такая? Почему они так с вами обходятся? — спрашивала Ольга Наталью, — Они не любят русских?

— Да не в этом дело, — вяло отвечала Наташа, — Они любят всех, кто приносит много денег.

— А как приносить много денег?

— Вы плохо знаете, в чем заключается работа хостесс?

— Ну, я знаю, что надо сидеть с гостями, общаться, развлекать их, — говорила Ольга, загибая пальцы, — А как их развлекать без языка? Я же не знаю японского. А как ты общаешься?

— Немножко по-японски, немного по-английски. Был у меня в этом клубе гость, который чуть-чуть по-русски говорит. «Я больше не хотеть, — говорит, — душевная рана. Я хотеть честная русская, чтоби вэчная любов». Она засмеялась. Есть, конечно, нормальные гости. Но иногда, слава богу, редко, такие придурки встречаются!

— Какие такие? — перебила я.

— Ой, да тошно вспоминать, — неохотно сказала она, — Пришел как-то довольно молодой, с виду приличный такой мужчинка. Очень возбужденный был и пьяный. И что-то он мне начал такое рассказывать про свою девушку. Что хорошая она у него и честная. Но вот только что они почему-то поссорились якобы. И вдруг как ударил меня по лицу наотмашь. Я подскочила, побежала в туалет. Рыдаю, не могу успокоиться. А Момин, есть там менеджер такой, пакистанец, стучит мне в дверь и орет, что, мол, иди к клиенту, а то он уйдет. Я выхожу к Момину заплаканная, говорю: «Я не пойду к этому гостю». А он: «Пойдешь. Он извинится». Я умылась, подкрасилась. Села снова за столик к этому уроду.

— Извинился? — испуганно спросила Ольга.

Она устало подперла голову рукой:

— Да извиниться-то — извинился. Но как? Через губу говорит: «Ну извини, что это ты такая обидчивая?». Я до сих пор не пойму, за что он мне так влепил внушительно. От радости, что девушка у него такая хорошая?! Или от досады, что они поссорились?! Не знаю, — она вздохнула, потом как будто чуть-чуть приободрилась, — Ничего, девочки, не падайте духом. Такие люди — исключение. Первый месяц, конечно, самый трудный. А позже уже и гости свои у вас будут, и японский подучите. Надо ко всему быть готовыми, но бояться не нужно.

— А как не бояться, когда сидишь с иностранцем и не знаешь его языка. Да и о чем говорить с чужим человеком? — развела руками Ольга.