Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе

На следующее утро Ким, Макрэй и Пейдж встретились вновь и Пейдж позвонил в советское консульство. Разговор был совсем кратким. «Что вы скажете на это? — сказал Пейдж с растерянным видом. — Я спросил Волкова и девушка ответила, что он в Москве». Услышав это, Ким понял, что случилось. Дело Волкова закончилось. Но Ким попросил Пейджа предпринять последнюю отчаянную попытку и посетить советское консульство, чтобы лично поговорить с Волковым. Пейдж был полон решимости до конца разобраться в этой непонятной для него истории и охотно согласился посетить русских. Через час он вернулся вне себя от негодования. «Ничего не понимаю, — сказал Пейдж. — Оказывается, никто даже не слышал о Волкове».

Ким принялся сочинять телеграмму шефу о провале своей миссии, видя главную вину этого в самом Волкове, поскольку тот преувеличил угрозу своей безопасности и настоял на том, чтобы переписка велась только почтой. За три недели, прошедшие после обращения Волкова, в его поведении могло произойти что-то такое, что выдало его намерения «Впрочем, все это только предположения, — писал Ким шефу, — и установить правду, по-видимому, никогда не удастся». Объяснения Кима были приняты, дело Волкова закрыто. Казалось, оно уже никогда более не напомнит о себе. Но у всех секретных служб долгая память. И дело Волкова еще всплывет на поверхность в один из самых трудных периодов жизни Кима Филби. И ему вновь придется держать за него ответ.

Менее чем через полтора года после памятного визита в Стамбул Киму опять пришлось отправиться на берега Босфора. В январе 1946 года Кима вызвал генерал Синклер и сказал, что ему предстоит возглавить резидентуру СИС в Турции с центром в Стамбуле. Это предложение не было неожиданным для Кима. Дело в том, что в соответствии с рекомендациями комитета по реорганизации CИС которая была осуществлена сразу после окончания войны, в основу укомплектования персонала разведывательной службы Англии был положен принцип разносторонней подготовки кадров, а не узкой специализации. Это означало, что все сотрудники СИС должны быть в одинаковой мере подготовлены как для работы в центральном аппарате в Лондоне, так и в резидентурах, как по линии разведки, так и контрразведки. Поскольку весь оперативный опыт Кима, приобретенный в СИС до этого времени, был связан с контрразведывательной работой в центральном аппарате, рано или поздно ему предстояло приобрести навыки разведывательной работы в резидентуре. Назначение в Турцию не вызвало возражений со стороны Кима, хотя ему, безусловно, было жаль оставлять свой стратегически важный пост начальника крупного отдела по борьбе с коммунистическим проникновением. Во-первых, он не мог отказаться от нового назначения, ибо это могло повредить его положению в СИС и в конечном счете неблагоприятно сказаться на возможностях добывать необходимую информацию для советской разведки. Во-вторых, его положение резидента в Турции открывало перед ним новые перспективы. Турция рассматривалась в то время СИС как главная южная база для разведывательной работы против Советского Союза и других стран Восточной Европы. Англичане и американцы готовили и проводили на южных границах СССР шпионские операции, и любая информация Кима об этих планах представляла большую ценность.

Ким прибыл в Стамбул в феврале 1947 года и сразу же приступил к работе под прикрытием первого секретаря английского посольства. Стамбул тех дней представлял идеальное место для шпионской деятельности западных разведывательных служб. Город был переполнен беженцами из стран Восточной Европы — болгарами, румынами, албанцами. В нем насчитывалось множество национальных общин, в том числе грузинская, армянская, которые имели широкие связи с родственниками и соотечественниками в Советском Союзе. Все это словно магнит притягивало к себе внимание секретных служб. Турецкие специальные органы, которые назывались инспекцией безопасности, прекрасно понимали это, но закрывали глаза на разведывательную деятельность англичан и американцев, зная, что она направлена исключительно против северного соседа и Балканских стран. Главным стимулом для турок были ежемесячные дотации, которые англичане и американцы выдавали отделениям инспекции безопасности под видом платы за наведение различного рода справок. Разумеется, эти дотации шли в карман старшим чинам контрразведывательной службы.