Профессионалы

Обычно при взрывах на арсеналах там остаётся большое количество неразорвавшихся снарядов. Ядерный взрыв позволил произвести гарантированную детонацию абсолютно всех свезённых в хранилище боеприпасов. Произвели его спустя двое суток после окончания бетонирования, когда высокопрочный бетон набрал не менее половины от проектной прочности. Земля ощутимо содрогнулась, качественно ударив по ногам даже тех, кто находился в нескольких километрах от хранилища. Часть деревьев, растущих на холме, под которым располагались подземные выработки, повалилась на землю. В воздух взлетела огромная туча пепла, который уже много дней оседал на склонах холма. Но прорыва радиоактивных газов наружу не произошло. Это был первый ядерный взрыв на территории Германии, который не добавил ей радиоактивного загрязнения. Первый, но не последний. В подземных сооружениях Кайзерслаутена и Мангейма, а также на авиабазах Рамштайн и Бюхель имелись не только ядерные снаряды, но и термоядерные бомбы В61. Их оставалось не так уж и много, всего несколько десятков. Большая часть была уничтожена на аэродромах во время первого встречного удара и в небе над Польшей. Бомбы, оставшиеся в хранилищах, подлежали уничтожению. Вместе с хранилищами.

Подземных объектов на территории земель Баден-Вюртемберг и Рейнланд-Пфальц было не просто много, а бессчётно много. Американцы там зарывались в землю, начиная с пятидесятых годов прошлого века. Наиболее крупными из баз, имеющих подземные объекты, были: Рамштайн (штаб-квартира ВВС и тактическое ядерное оружие); Кайзерслаутерн (каждый второй житель одноимённого города – американец); Мангейм (там хранилась большая часть американского комплекта вооружений для действий в Европе, составляющая порядка 1200 единиц бронетехники, в том числе 250 танков); Бюхель (тактическое ядерное оружие и очень большое количество авиационных боеприпасов в обычном снаряжении). Захватить всё это огромное хозяйство одна немецкая бригада, разумеется, была не способна в принципе. Но с задачей хорошенько шугануть американцев и связать их боем справилась. А потом подоспела Псковская дивизия ВДВ, усиленная 2-й бригадой специального назначения и сапёрным батальоном 12-й гвардейской отдельной инженерной бригады.

Десантники добрались до Кайзерслаутена первыми, поставив очередной рекорд скоростного передвижения воинской колонны по европейским дорогам. БМД-4 – очень шустрые машины, да и сопровождение военной полиции весьма способствует. Почти весь путь десантники поддерживали среднюю скорость 50 км/ч. Для гусеничной бронетехники это очень много. Так может двигаться одиночная боевая машина. Ну, максимум взвод. Но никак не дивизия. И не на дистанции в несколько сотен километров. Но десантники успели вовремя и с ходу ввязались в бой, сразу переломив ситуацию в свою пользу. Американцы начали сдаваться в плен целыми подразделениями. Немецкий спецназ – это очень мало хорошего (для того, кто встал у него на пути), а когда к нему присоединяются русские десантники…

Тут можно сразу гасить свет. Не лечится. Такое даже в кошмарном сне не увидишь.

Вторая бригада спецназа немного задержалась в Штутгарте. Хорошенько пошарив в его окрестностях, спецназовцы отловили целого четырёхзвёздного генерала – Кертиса Скапаротти, да не одного, а со всем штабом европейского командования Вооружённых сил США. Скапаротти совмещал одновременно две должности: верховного главнокомандующего Объединённых вооружённых сил НАТО в Европе и командующего европейским командованием Вооружённых сил США. Это был матёрый зубр, хорошо известный в штатах, Азии и Африке под прозвищем «Майк». Застрелиться четырёхзвёздный генерал не успел, и теперь его ждал трибунал. На самом деле этот арест имел главенствующее значение для всей Европы, так как положил конец военным действиям в этой части света. Оставались ещё американские контингенты и военные базы в Нидерландах, Бельгии, Греции, Италии и Турции, 7000 тонн боеприпасов НАТО в Норвегии (арсеналы в посёлках Кальве, Хаммеркаммен и Хаммеррнесодден), не всё было закончено с Румынией (туда российские войска просто ещё не добрались, не считая это первоочередной задачей). Но, лишившись центрального руководства, ни один из этих контингентов больше не представлял собой серьёзной угрозы, а их разоружение и интернирование становилось рутинной задачей. Как и окончательная зачистка Польши и Прибалтики. Это будут теперь уже не военные, а, скорее, полицейские действия.

Сапёры подъехали самыми последними. Не тот случай, когда им требовалось идти первыми. Это было ещё впереди. И не одну сотню раз. В этих землях им предстояло очень много работы. Не та у них профессия, чтобы спешить. Торопиться можно, конечно, но не спеша. Говорят, что сапёр ошибается только один раз. Врут. Хороший сапёр не ошибается никогда. Не имеет права.

* * *