Профессорятник

Самое же смешное нас ожидало впереди. Будучи приглашенными на борт небольшого суденышка местной экологической службы, мы — российские профессора, находившиеся под впечатлением отлично поставленной системы экологического образования школьников, набирались опыта у нью-йоркских учителей по организации экспериментов с морскими организмами. Дмитрий Павлович сразу объявил хозяевам, что он по-английски «ни гу-гу», и старался пользоваться лишь нашими переводческим услугами. Одна из учительниц — Кэтрин, дочь русских иммигрантов в третьем поколении, проявив удивление фактом «ни гу-гу», выразила уверенность, что некоторые английские выражения профессору все-таки должны быть знакомы — быть того не может. Финаров утвердительно закивал головой, попутно объяснив, что ему, действительно, очень хорошо знакомо лишь одно английское слово.

What is the word, you can't keep us! (назовите это слово, не томите над) —

дружно запричитали на палубе учителя нью-йоркских школ, и наперебой начали предлагать свои варианты этого таинственного слова. Перечислено было несколько дюжин, но ни один из них ни на йоту не приблизился к искомому смыслу.

Наконец, после томительной паузы, Дмитрий Павлович произнес это слово — им оказалось ... яволь! Услышав «кондовое» немецкое выражение, все дружно расхохотались, кроме Кэтрин, которая остроумно заметила:

— You, dear Professor, not quite sincere, because you know at least two more English words. (Вы, уважаемый профессор, не вполне искренни, поскольку знаете, как минимум, еще два английских слова).

Теперь пришло время задуматься уже Дмитрию Павловичу, но, как и в предыдущем случае, верный ответ не был найден.

These two words are: Hitler, kaput! (Эти два слова: Гитлер капут») —

ввернула Кэтрин.

Теперь уже рассмеялись все.

Р. S. Непостижимым кажется тот факт, что именно в тот вечер, когда эта байка была набрана на компьютере, пришла печалъная весть об уходе из жизни Дмитрия Павловича. Воздавая должное замечательному Человеку, напомним кем-то высказанную мысль, о том, что смерть — лишь калитка в иной мир. Мы сами скорбим о тех, кто ушел туда раньше нас, но, возможно, они также скорбят о нас, оставшихся в этом бренном мире.

66. ОБ ОДНОМ АВАНТЮРНОМ ВОЯЖЕ ЗА ОКЕАН

Знаменитая фраза Некрасова «Бывали хуже времена. Но не было подлей», чаще звучащая в разговорах о неблаговидных деяниях властей и государственной мафии, удивительно точно отражает жуткую атмосферу 1991 года, наполненную разнузданной демагогией, циничной ложью и открытым пренебрежением к трудящемуся люду. Воздух стал вокруг пропитываться флюидами наживы и «делания денег», экран постепенно «загружался» стрелялками и бессмысленной жестокостью.

Фактически речь шла об одномоментном обнищании людей, о том, что Россия вдруг стала страной, где криминальный образ жизни гражданина стал вдруг ставиться выше его IQ. Подтверждением тому был всюду витавший вопрос дебильного типа: «Если ты такой умный, почему так мало зарабатываешь?» Это следовало понимать таким образом, почему ты не вор, не мошенник, не бандит, не вурдалака? О том же, что в смутные времена большие деньги в России притягивают смерть, умные люди знали хорошо. (В каком-то издании тех времен промелькнула чудная фраза, принадлежавшая перу не запомнившегося нам журналиста: «Клещей выковыривают пинцетом, кровососуших инсектов прихлопывают газетой, а шваль, опускающая страну в бездну, — безнаказанно пирует.