Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Не очень много шили там,И не в шитье была там сила.

«В третьем этаже, – рассказывает дальше Кони, – помещаются частные квартиры, хозяева которых вывешивают под близкий стеклянный потолок клетки с птицами, пением которых постоянно оглашается Пассаж…».

Кроме того, во второй половине 50-х годов XIX века в моду вошли публичные диспуты. Публика валом валила в Пассаж, чтобы послушать, скажем, дискуссию приехавшего из Москвы академика М. П. Погодина и историка Н. И. Костомарова о происхождении русского народа. Противники оживленно спорили, делали взаимные уступки, и Погодин, заключая собеседование, сказал, что наконец-то мы созрели для публичности. По этому поводу по городу ходил ядовитый стишок:

Мы созрели, мы созрели, —веселись, счастливый росс:из Москвы патент на зрелость

академик нам привез.

Темы диспутов и лекций были самые разнообразные: о свободе торговли, о пароходном сообщении, о Кавказе, и даже – о состоянии механического искусства в России. Известность Пассажу принесли и литературные вечера, на которых выступали известнейшие литераторы того времени. Достоевский читал здесь эпизоды из «Бедных людей», Писемский – отдельные места из «Тысячи душ». Декламировали свои стихи Аполлон Майков, Алексей Апухтин. Интересно то, что впервые русские литераторы выступили перед публикой. Вслед за тем начались спектакли только что образованного Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым, сокращенно – Литературного фонда. Ставятся гоголевские «Женитьба» и «Ревизор». При этом роли Подколесина и городничего великолепно исполняет Писемский, а купцов – И. С. Тургенев, А. Н. Островский, Н. А. Некрасов и другие. Словом, Пассаж процветает и становится одной из достопримечательностей столицы.

Но мода переменчива. К середине 60-х годов XIX века широкая публика потеряла интерес к диспутам и лекциям. К тому же владелица Пассажа перестала заниматься им, целиком уйдя в благотворительность. Кроме того, на Невском проспекте появились новые магазины, наладившие прямые связи с иностранными поставщиками. Приказчики в них уже давно вставляли в свою речь французские словечки, витрины сияли, качество товаров было отменным. А Пассаж ветшал, в нем продавались все более дешевые товары, место литературных диспутов заняли невзыскательные развлечения – акробаты, дрессированные обезьяны, профессор Беккер, известный под именем Северного магика. Тогда-то Достоевский и увидел, как демонстрировали в Пассаже лежащего в жестяной ванне крокодила. И написал «одну фантастическую сказку, вроде подражания повести Гоголя». Помните? «Сего тринадцатого января текущего шестьдесят пятого года, в половине первого пополудни, Елена Ивановна… пожелала посмотреть крокодила, показываемого за известную плату в Пассаже».[137]

Так бы и влачил бесславно свое существование бывший «центр элегантной торговли», если бы после смерти матери Пассаж не унаследовала решительная и предприимчивая княгиня Барятинская.

Первое, с чего начала княгиня – с перестройки обветшавшего здания. Толчком к этому, правда, послужил пожар 21 января 1898 года, но и без него ясно было, что здание нуждается в кардинальном обновлении. Им и занялся архитектор С. С. Козлов. Фасаду Пассажа придавалось особое значение – он выходил на главную улицу столицы, поэтому его проект лично утверждал император Николай II. К тому же сосед и конкурент Пассажа Гостиный двор в 1885–1886 годах обзавелся новым фасадом, обращенным на Невский проспект. Его «улучшил» архитектор Альберт Бенуа, выбрав для отделки барочно-ренессансный стиль. На фасаде появились разного рода украшения – аллегорические фигуры, гирлянды. Над центральным входом поднялся купол, по углам здания появились вазы, фигуры, щиты с гербом Петербурга.

Пассаж тоже не ударил лицом в грязь. Здание стало четырехэтажным, выглядело гораздо наряднее, чем раньше, и выгодно выделялось на фоне соседних домов, в то же время, гармонируя с ними. Стены Пассажа облицевали радомским песчаником, появились гранитный цоколь и – над эффектным входом с колоннами – надпись золотом «Пассажъ». Она сияет здесь до сих пор. Новый облик Пассажу придали огромные зеркальные витрины в первом этаже. Перестройка коснулась и внутренних помещений. Их отделали заново, деревянные полы заменили метлахской плиткой, провели новое освещение. Кстати, одно время самая большая подъемная машина в городе (так называли тогда лифты) находилась в Пассаже. Из здания были изгнаны арендаторы, предлагавшие дешевые товары и сомнительные развлечения. Их место заняли солидные магазины: часовой Брудерера, дамские шляпы Боне-старшего, модное фотоателье Карла Буллы.

Перестроенное архитектором Козловым здание Пассажа. 1900-е годы

Обустройство светового фонаря на крыше Пассажа