Читаем Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"! полностью

— Во… и я забыл…"

— Такой отдел есть в мозгу любой твари. Имя ему: "центр удовольствия".

— Будет, будет изобретён новый томограф! Первый такой прибор у немцев, за страшно большие деньги приобретёт высший законодательный орган. Он там остро необходим.

— Думаешь, что "законотворцы" нуждаются в обработке томографом своих "мыслительных приборов"?

Но ни я, ни бес, не можем представить, какие выйдут законы из стен парламента после обработки его обитателей упомянутым прибором. Верим в единственное: наше общее спасение от будущих законов — это новый немецкий томограф с фантастическими свойствами, о которых мы с бесом сказали выше. Верим, верим, что появятся для нашей пользы такие законы, которые ни древним грекам, а тако и латинянам, не снились! Дело за новым немецким томографом.

— Вся выручка от продажи "бесполезных" ископаемых, нефти и газа, уйдёт к немцам в уплату за их гениальные вещи. Из немца гениальность истекает постоянным, непрерывным, но тоненьким ручейком, а из тебя она извергается бурно и много, большими порциями, но редко. Вот чего больше никогда не позволят делать немцам — так это усовершенствовать свои древние "ФАУ". "Забавы" с ракетами им категорически запрещены "международными конвенциями, кои все появились в Европе. И пулемёт MG-34 им запрещено улучшать, поэтому они и до сего дня пользуются неулучшенным. Он у них и сегодня на вооружении. Более шестидесяти лет довольствуются одним пулемётом! Знатоки стрелкового оружия говорят, что MG остаётся лучшим пулемётом в мире.

— Тоска! Томографы всех сортов и назначений — bite, делайте любые! Делайте бронированные "Мерседесы" для "вождей народных" во всём мире — пожалуйста, а вот ракеты — nein! Уж очень вы опасные в ракетах! Помним!

А, propos, ты, случаем, не знаешь, кто первым додумался идею "реактивного движения" применить в военных целях? Мы первые в снарядах для "гвардейских миномётов", или Вернер фон Браун в ФАУ?

— Вы, вы! Если любишь "первые места", то, как могу отказать в такой малости? Вернер фон Браун был позже.

— Разве "истина" не дороже "первого места"? Представь, что какое-нибудь нынешнее немецкое подпольное "КБ стрелкового оружия" создаёт новый пулемёт и продаёт его на сторону? Запреты соблюдены: "оружие-то не себе делаем"?

— Европа может опоздать с модернизацией "ФАУ".

— С чего же так?

— Официально заявляю: "тряпичники" одним "скрежетом зубовным" в сторону "неверных" не ограничатся, надоест им такое занятие. Ещё год, другой — и они всем покажут "мать Кузьмы".

— И как будет выглядеть мать?

— Для тебя — безразлично. У тебя всё в прошлом, а новым поколениям Европы придётся менять веру: "альтернативы" не будет. Или Европе предстоит отмахиваться "всеми возможными и доступными способами" и в случае успеха, как всегда, получить обвинение в "геноциде", или старушку, напуганную прошлыми ужасами, тряпичники вынудят принять ислам.

— Получится?

— Получится. Не иронизируй! Умные люди уже в полный голос говорят, что третья мировая война началась. И весёлое в войне то, что она идёт на вашей территории. "Тряпичники играют" на половине поля противника". Как у вас обстоит дело с пришельцами? Когда они плюют на ваши законы и делают всё, что хотят, то с их стороны это всего лишь "уголовщина", но стоит кого-то из них пришибить за дело — немедленно поднимается крик:

— Геноцид! Возврат к имперским замашкам"!

Как немцев напугали шестьдесят лет назад — так они до сих пор и рта открыть боятся без того, чтобы им в этот рот не плюнули два слова: "возрождение фашизма!" Или — или, третьего не дано, третьего не будет. Выбирать нужно сейчас. Вас террором донимать и дразнить будут до такого состояния, пока не взбеситесь и не вспомните прошлое.

— И что тогда?

— Прошлое для того и вспоминают, чтобы его повторить. Но что люди всегда вспоминают? Правильно, старый и проверенный геноцид, им всегда пользовались не от хорошей жизни. Плохая жизнь у одних заканчивалась геноцидом для других. Геноцид всегда совершался во имя "спасения от нашествия". Понятия "военного геноцида" нет, даже если пленных убивать… Чем война и хороша:

— "Погиб в сражении…" — детали гибели — лишнее.

— По-твоему, от геноцида людям не излечиться? И сколько о нём помнить будут?

— Всегда. Если бог геноцидом занимался, то, что вам остаётся? — Как так!?

— Да так! В какие "божеские деяния" "всемирный потоп" вписать?

Мы верим, что немцы построят прибор, способный по годам извлекать сны любого, кто согласится их записать и сделать доступными "для всеобщего обозрения". Как нынешние фильмы. Записывать сны на носитель в формате DVD. Абсолютно все, даже и такие, что грезились в неподходящем для снов месте. Кратковременные и пустяшные. Глупые. Устраивать ежегодные "фестивали снов", схожие с нынешними фестивалями фильмов в Каннах. Или в Венеции. Вещие сны объявлять "шедеврами" и награждать орденом "Великий Соня".

— Представь, как будет прекрасно поутру вынуть из портативного и недорогого прибора производства фирмы Siemens дискету с записью сна, что пригрезился тебе двадцать первого дня июня месяца одна тысяча девятьсот сорок первого года?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза