Происки Чёрного древа

– Меня чуть не сожгли из огнемётов бойцы вождя Белисара по пути от Ведьминой клетки к Торговому посту, едва не арестовал патруль Восставшей падали, чудом не повесили в Честных петлях, не загрызли землегрызы и не прикончила Бледнолицая в Сатанитовом гроте, не застрелили из лука испуганные жители наполовину опустошённых поселений, не сморил голод, и не сгубил холод темницы Приюта морозов, не настигли фанатичные солдаты вождя Роксимера, не поглотило глухолесье Ирсуак, – хриплым, но уверенным голосом твердил Игер, – я вытерпел много испытаний, пока пытался помочь беженцам, что гибли от болезней и голода на пороге города Сердце, едва не погиб от руки гирата Потухших свечей в бойне при Осколках и перенёс невообразимую боль, утратив облик и половину руки. Янирган прав лишь в том, что я трусливо бежал из Древней станции, но после всех пережитых мучений я больше ничего не боюсь. Слышишь меня, Волчий страх? Я не боюсь ни тебя, ни твоего отца, ни ваших прислужников-зверобоев! Клянусь, я вернусь домой, Янирган, и за убийство деда Иварта, за причинённые мне страдания я отомщу всей твоей семье. Слышишь меня? Отомщу всем вам! Больше мне сказать нечего, господин Талиорк.

В главном зале заседаний повисла тишина. Игер спустился с трибуны и сел на деревянную скамью, положив правую руку на дрожащее колено. Гневная гримаса искажала обезображенное шрамами лицо Чёрного древа, который поднял голову к высокому разукрашенному жёлтыми, оранжевыми и красными красками потолку и прикрыл глаза. Один из членов Алого совета задал молодому человеку вопрос, но ответа так и не получил. Игер больше никого не слушал, лишь вдыхал тёплый воздух, пропитанный исходящей от десятков потных тел вонью, и глупо улыбался.

По приказу главы Талиорка гвардейцы принялись по одному приводить в зал заседаний верных товарищей Чёрного древа для допроса. Однако сильно уставшие члены Алого совета не горели желанием ещё сильнее затягивать слушание, поэтому Яросгер, Мстидар и Чернисар лишь подтвердили каждое сказанное Игером слово и сразу были выпровожены из крупнейшего во всём здании зала. Затем граждане торговой столицы выслушали короткую, но очень эмоциональную речь Зоркого глаза, в которой Зиндар призывал Алый совет признать невиновность Чёрного древа. Под конец заседания явился верховный командующий ордена Красных плащей.

– Правдивы ли выдвинутые Волчьим страхом обвинения? – произнёс гират Эланрус Печальный, который, несмотря на гвардейцев Талиорка, вплотную подошёл к Игеру, – Может ли тот храбрый и самоотверженный парень, прибывший в Осколки, чтобы предупредить меня и моих соратников о приближении вражеского отряда, оказаться сбежавшим из Древней станции убийцей? Не верю, не могу это принять. Мне отвратна мысль о том, что Игер причастен к гибели старейшин северного города. У Яниргана нет неоспоримых доказательств вины Чёрного древа. Волчий страх может предложить нам только пустые слова, а в таком случае я предпочитаю судить человека по содеянным на моих глазах поступкам и полагаться на собственное мнение.

После речи гирата Красных плащей глава Талиорк объявил короткий перерыв и в сопровождении Леттогера удалился из зала заседаний в предназначенную для секретных совещаний комнату, члены Алого совета вместе с Зорким глазом и Эланрусом Печальным последовали за ним. Не переставая переговариваться между собой, высокопочтенные граждане города Сердце стремительно покидали помещение. В конце концов Чёрное древо остался наедине с гвардейцами и Красными плащами. Игер сидел на деревянной скамье и не шевелился, отчуждённым взглядом смотрел перед собой, витая мыслями по коридорам Древней станции.

Перерыв затянулся надолго. Уставшие стражники с беспокойством поглядывали на остеклённые окна, за которыми наступил вечер. Солдатам хотелось поскорее освободиться от службы, оставить самострелы и кинжалы в оружейной, скинуть с себя красные плащи, кольчужные рубахи, стальные кирасы и шлемы и вернуться домой или в казарму, по пути заскочив в любимый кабак. В отличии от гвардейцев и бойцов ордена, Игер никуда не торопился. Впервые за всё время, проведённое в бегстве, он ощутил внутреннее спокойствие. Больше от него ничего не зависело. Судьба Чёрного древа полностью находилась в распоряжении Алого совета.