Происшествие на острове Мэн

На следующем переезде чувствительно тряхнуло. Узкоколейка ушла влево, в чащу елей.

— Скоро? — спросил Иван.

— Да уж почти на месте.

Саша внимательно следил за километровыми столбами.

— Два километра осталось, — уточнил он.

Автобус обходили стремительные «Жигули». Растрепанные ребята на телеэкране делали под рок-музыку стойку на голове.

Прошло еще несколько минут, и Саша притормозил у километрового столба с цифрой 61.

Иван от неожиданности лишился дара речи. Потом стал озираться, пытаясь узнать знакомые когда-то места.

Саша вопросительно взглянул на него.

— В прошлые года, не слишком давно, — начал Иван, — на этом самом месте мы собирали белые грибы корзинами…

Саша улыбнулся.

— А я вспоминаю, как ездил за опятами в Теплый Стан, — в тон репортеру сказал он, — а сейчас это Москва, и туда можно добраться на метро.

И тут же вдруг нахмурился:

— А теперь в Подмосковье другие урожаи созрели — черт ногу сломит…

Они вышли из кабины и остановились на краю кювета. Лес перед ними высился молчаливый и загадочный. С виду — лес как лес, но что-то в нем было не так… И ветви, и верхушки у деревьев были с виду нормальные, но чувствовалась в нем какая-то бесприютность. Что-то настораживало Ивана и вызывало у него чувство тревоги.

— Давай пройдемся, пока Гранитов не подъехал, — предложил Иван.

Они двинулись через кювет к ближним елям.

Ноги их путались в высокой траве. Уже за первым рядом елочных посадок обнаружилось то, ради чего была затеяна вся эта экспедиция. Проржавевшие консервные банки, полуистлевшие пружинные матрацы, мотки колючей проволоки, заплесневевшая кухонная утварь и остатки каких-то неопределенных предметов заполняли весь подлесок.

Оба начали спотыкаться, Саша едва не упал.

— Прямо как первая линия обороны, — проворчал Иван и в нерешительности остановился, вглядываясь в недалекий осинник. — Рискнем идти дальше?

Саша чертыхнулся.

— Пошли.

Они двинулись вперед со всякими предосторожностями, словно находились на минном поле.

В осиннике, вдоль которого шла ухабистая полевая дорога, было свалено «добро» покрупнее: бывшие в употреблении мойки с отбитой эмалью, водопроводные трубы, потемневшие от непогоды латунные краны. В одном месте лежала на боку ванна с треснувшим по центру днищем. Рядом — груда строительного мусора.

— Нашли! — с горечью воскликнул Иван. — Можно начинать испытания…

Ему припомнилось, какой райский уголок был здесь еще несколько лет назад.

— Сейчас Гранитов подъедет, — кивнул Саша, не догадываясь о душевном состоянии репортера.

Они повернули обратно к шоссе, где стоял автобус. В одном месте наткнулись на покрытый ржавчиной корпус холодильника «Ока» и несколько вполне пригодных газовых плит. Рядом валялись дверцы от кабины грузовика и барабанные колодки от его задних колес.

Иван вдруг поймал себя на мысли, что шарит взглядом по этой свалке, словно что-то отыскивает. И еще было такое чувство, будто он сам себе боится в этом признаться… Ах, да! Солдатская каска. Подсознательно он все время думал о ней, хотя мозг его был сосредоточен на том, как построить репортаж и из каких фрагментов он должен состоять.

На Можайке вплотную к двухэтажному автобусу НИИ стояли «Жигули» Гранитова модного цвета «коррида». Сам он прохаживался взад-вперед по обочине. В его «Жигулях» сидел какой-то человек, напоминавший по внешнему виду выходца с Востока.

Гранитов подвел Сашу и Ивана к машине. Незнакомец открыл дверь «Жигулей» и вышел. Он оказался среднего роста, в модных «проволочных» очках.

— Кацумата, — представился он, слегка кланяясь.

— Сотрудник японской фирмы «Мидори татэ», что означает «Зеленый щит», — пояснил Гранитов. — Будет присутствовать на наших испытаниях… По-русски говорит не хуже нас с вами.

— Коллега Гранитов немножко преувеличивает, — с заметным восточным акцентом произнес Кацумата-сан и улыбнулся.

Затем началось обсуждение порядка испытаний.

— Мы проводим уникальный эксперимент, — размеренно говорил Гранитов, стараясь, чтобы его слова звучали как можно весомее. — Впервые в полевых условиях будут испытаны наши отечественные роботы для очистки окружающей среды, имеющие кодовое обозначение ООС 27–46. Если испытания пройдут успешно и роботы покажут себя столь же эффективными, как и в условиях полигона, это может иметь далеко идущие последствия — как для нашей экономики, так и для отношений с зарубежными фирмами.

Гранитов выразительно посмотрел на японца.

— Вы имеете в виду… — начал было Иван.

— Да, да, — поняв его с полуслова, подхватил Гранитов. — Я имею в виду то, что многие зарубежные фирмы захотят купить у нас этого робота. Насколько я понимаю, ООС 27–46 уникален. Могу твердо сказать, что за рубежом аналогов нет.

Кацумата-сан дипломатично молчал.

— Будем приступать? — спросил Саша.

— Да, — в голосе Гранитова послышались металлические нотки, — для начала выпустим троих, запрограммированных на поиски и сбор мелкого лома.