Пройти по Краю Мира

А теперь посмотрите на этот шкаф.? — Отец сделал жест рукой. — В этой туши такой сажи всего щепоть на палочку, она и стоит дешевле. В этом ряду — по две щепоти. А здесь — вся сажа от древнего Бессмертного Дерева. И эта тушь легко ложится на кисть, как нектар на хоботок бабочки.

В итоге клиент купил несколько кусочков самой дорогой туши и покинул лавку. Я была готова аплодировать отцу, словно только что стала свидетельницей какого-то посвященного богам представления. Теперь отец направлялся к нам. Я встала со своего стула с радостно трепещущим сердцем. Мы не виделись с похорон прабабушки, а это было уже больше трех месяцев назад. Мне стало интересно, скажет ли он что-нибудь по поводу того, какой взрослой я выгляжу.

— Что, неужели уже пять вечера? — спросил он. Эти слова заставили Старую Вдову вскочить и запричитать:

— Мы пришли слишком рано! Нам надо уйти и вернуться позже!

Так я узнала, во сколько мы должны были прийти: в пять часов пополудни, а не в час! Старая Вдова Лау была так расстроена такой очевидной ошибкой, что отцу пришлось пять раз предложить ей вернуться за стол. И тогда дядюшки принесли еще чаю и апельсинов, но все равно чувствовалась некоторая неловкость.

Спустя некоторое время отец выразил свою заботу и любовь ко мне.

— Ты выглядишь слишком худой, — сказал он. Или, возможно, он сказал, что я выгляжу довольно пухлой.

Потом он спросил о здоровье моей матери, затем о Гао Лин и моих младших братьях, о тетушках и другой родне. Все хорошо, благополучно и в порядке. Я тараторила не переставая. Этот новый для меня наряд не позволял мне вести себя как обычно, естественным образом. Наконец он спросил, ела ли я. И хоть я и была близка к обмороку от голода, ответить на этот вопрос не смогла, потому что Старая Вдова тут же вмешалась:

— Мы уже ели. Мы так наелись, что вот-вот лопнем! Прошу вас, не позволяйте нам беспокоить вас еще больше. Не отвлекайтесь от работы.

— Мы совсем не заняты, — вежливо отозвался отец. — Для семьи всегда найдется время.

На что Старая Вдова Лау ответила еще вежливее:

— Мы в самом деле должны идти… Но пока мы тут, вы слышали, что случилось с… — И она стала нервно рассказывать о наших дальних родственниках. После того как она перечислила пятерых или шестерых из них, отец поставил чашку на стол и встал.

— Лузина Лау, где мои манеры? Я не должен заставлять вас развлекать меня так долго. Я знаю, что вы и моя дочь приехали пораньше, чтобы погулять по улицам города и насладиться их красотой.

Он протянул мне несколько монет на сладости и еду и наказал обращаться со Старой Вдовой бережно, не слишком ее утомляя.

— Не торопитесь, — сказал он ей. — Не стоит торопиться сюда ради нас.

Старухе было стыдно, что ее так красиво, но все же выставили, а я была вне себя от радости. И вот мы оказались на палящем зное.

Чуть дальше по улице мы нашли лавку, где подавали пельмени и где мы могли посидеть на скамейках на улице. Я набросилась на еду, а Старая Вдова принялась жаловаться на свои ноги:

— Скоро она станут мягкими и бесполезными, как гнилые бананы, — причитала она.

Она была слишком бережливой, чтобы брать рикшу и возвращаться домой, на улицу Фонарщиков, а затем тут же поворачивать обратно. Но это не мешало ей громко выражать беспокойство о том, что когда мы вернемся в лавку в пять часов на совершенно случайную встречу с очень важными людьми, то окажемся там с разинутыми ртами, задыхающиеся, как больные бродячие собаки.

— Не смей потеть! — предупредила она меня.

Мы пошли вперед, выискивая тенистое место. Жалобы Старой Вдовы я слушала одним ухом, меня гораздо больше занимали люди, которые проходили мимо нас по улице. Там были молодые мужчины, которые выглядели как студенты или подмастерье; старые маньчжурки в тяжелых одеждах; девушки с модными короткими стрижками и в западной одежде. Все передвигались целеустремленно и быстро, совсем не так, как было принято у нас в деревне. Время от времени Старая Вдова толкала меня в плечо и одергивала:

— Эй! Хватит таращиться, как будто ты какая-то деревенщина неотесанная!

Так мы и шли: две улицы на восток, затем две улицы на север и снова на восток. Такой способ выбрала моя старая кузина, чтобы не потеряться. Вскоре мы оказались в парке с плакучими ивами и тропинками вокруг пруда, полного кувшинок и копошащихся личинок. Старая Вдова уселась на скамью в тени дерева и принялась усердно обмахиваться веером, жалуясь, что вот-вот лопнет, как перегретый батат. Спустя пару минут она уснула, открыв рот и уронив голову на грудь.

Недалеко от скамьи располагался открытый павильон из садовых решеток темного дерева и рядов колонн, поддерживавших тяжелую черепичную крышу. Я пошла туда и вжалась в одну из колонн, стараясь слиться с ней, как ящерица. С этого места я могла наблюдать за тем, как мужчина тренировался в искусстве владения мечом, старик выдувал мелодию из металлической расчески, а сидевшая рядом с ним старуха чистила апельсин и пыталась поймать бабочку, порхавшую над шкурками.