Пройти по Краю Мира

Пару часов спустя Ловец Привидений и его помощник стояли в нашем дворе. У священника была белая борода, а его длинные волосы спутались так, словно у него на голове образовалось гнездо какой-то неопрятной птицы. В одной руке он держал посох с резным наконечником, на котором была изображена освежеванная собака, растянутая над воротами. Во второй — короткая палка для битья. На его плечи была наброшена веревочная шаль, с которой свисал деревянный колокольчик. Его рубаха была не из обычного для странствующих монахов простого хлопка цвета песка, а из богатого синего шелка. Правда, ее рукава выглядели запачканными чем-то жирным, как будто он, сидя за столом, все время тянулся за добавкой.

Голодными глазами я следила за тем, как мать угощала его особыми холодными закусками. Была уже середина дня, и мы все сидели во дворе на низких стульях. Монах не отказался ни от чего: ни от рисовой лапши со шпинатом, ни от ростков бамбука с острой горчицей, ни от тофу с кунжутным маслом и кориандром. Мать все время извинялась за качество и скудность угощений, повторяя, какая это честь для нее, принять его в своем бедном доме. Отец пил чай.

— Расскажите нам, как это происходит, — обратился он к монаху. — Отлов призраков. Вы хватаете их руками? Вам тяжело? Это опасно?

Монах пообещал продемонстрировать нам это в самом скором времени.

— Но сначала я должен получить доказательство вашей искренности.

Отец поклялся, что он искренен в своих намерениях.

— Слова тут не доказательство, —  ответил монах.

— Как же можно доказать свою искренность? — спросил отец.

— В некоторых случаях вся семья должна пройти от своего дома до горы Таи и обратно, босиком и неся с собой камни.

Все, особенно тетушки, с сомнением переглянулись.

В остальных бывает достаточно небольшого приношения чистым серебром, чтобы подтвердить искренность всех членов семьи.

— И сколько серебра будет достаточно в нашем случае? — спросил отец.

Монах нахмурился:

— Только вы знаете, как основательно нужно доказывать вашу искренность, какая она у вас, настоящая или показная.

Монах продолжил угощаться, а отец с матерью вышли в другую комнату, чтобы обсудить размер приношения. Вернувшись, отец достал кошель, вынул из него и положил на стол перед Знаменитым Ловцом Привидений серебряный слиток.

— Хорошо, — кивнул монах. — Немного искренности всегда лучше, чем ее полное отсутствие.

Тогда мать достала из своего рукава другой слиток и подтолкнула его к тому, что уже лежал на столе. Ударившись друг о друга, они громко звякнули. Монах кивнул и отставил в сторону свою миску. Он хлопнул в ладоши, и его помощник достал из своего узелка пустую уксусную бутыль и моток ниток.

— Где девочка, которую призрак любил больше всего? — спросил монах.

— Вон она, — сказала мать и указала на меня. — Призрак была ее нянькой.

— Ее матерью, — поправил ее отец. — Этот ребенок был ее ублюдком.

Ни разу еще я не слышала, чтобы это слово произносили вслух, и мне показалось, что у меня из ушей вот-вот хлынет кровь.

Монах тихо хрюкнул:

— Не беспокойтесь. У меня были случаи не легче вашего.

Потом он повернулся ко мне:

— Принеси расческу, которой она расчесывала тебе волосы.

Я не могла сдвинуться с места, пока мать не постучала мне по голове, чтобы я поторапливалась. Войдя в комнату, которую до совсем недавнего времени мы делили с тетушкой, я взяла в руки расческу. Это был гребешок из слоновой кости с украшенными резьбой в виде петухов длинными зубцами. Сама она никогда его не носила. Я вспомнила, как тетушка ругала меня за свалявшиеся волосы, не обходя заботой ни один волосок на моей голове.

Вернувшись во двор, я увидела, что помощник монаха поставил кувшин для уксуса на середину двора.

— Проведи ею по своим волосам девять раз, — велел монах.

Я подчинилась.

— Положи ее в кувшин.

Я опустила расческу в кувшин, ощутив запах дешевого уксуса.

— А теперь стой там и не двигайся.

Ловец Привидений начал бить палкой по деревянному колокольчику на своей шали. Тук. Тук. Тук. Вместе с помощником он стал обходить двор по кругу в одном ритме, бормоча заклинания и с каждым витком приближаясь ко мне. Вдруг без предупреждения Ловец Привидений закричал и прыгнул на меня. Я решила, что сейчас он и меня затолкает в этот кувшин, поэтому зажмурилась и завизжала. Гао Лин сделала то же самое.

Открыв глаза, я увидела, как помощник монаха забивает в кувшин тугую деревянную пробку, потом заматывает его веревкой сверху вниз, пока он не стал похож на осиное гнездо. Когда дело было сделано, Ловец Привидений постучал по кувшину палкой и объявил:

— Все закончилось. Она поймана. Давайте попробуйте открыть! Не получится!

Все смотрели на него во все глаза, но ни один не двинулся с места.

— Она может оттуда выбраться? — спросил отец.

— Это невозможно! — отрезал монах. — Этот кувшин точно прослужит несколько жизней.

— А должен прослужить дольше, — пробурчала мать. — Вечное заточение в кувшине — малая цена за то, что она натворила. Сожгла нашу лавку! Почти убила нашу семью! Вогнала в долги!

Я плакала, не в силах заступиться за Драгоценную Тетушку. Я ее опять предала.