Читаем Проходи, одиночество, слушай мою историю полностью

– Только попробуй спросить, пожалела ли я о том, что так вышло, – произнесла Белая, уже собирающаяся зевать и сползла мне куда-то в район правой ключицы.

Черта с два.

Я на некоторое время замолкаю, мысленно умоляя мое Одиночество тоже немножко притормозить, но оно еще и находчивое – поднимается, проходит вдоль комнаты, копается в разбросанных дисках.

– Что же мы сидим в тишине?

Конечно, давай поставим наши с Белой самые главные «совместные» песни, чтобы окончательно добить. Вот она, сразу же – Between the cars, приглушенная и надрывная, мелькала в фильме «Застрял в любви», что мы смотрели вместе где-то перед рассветом; мне так понравилось название, захотелось его даже забить где-нибудь статусом/на теле татуировкой.

Говорят, незаменимых нет, так людей заменяют как зубную щетку или пиджак – просто, не заметив, не отрывая, а легкомысленно отклеивая и выбрасывая. Не знаю, было ли Белой так же легко бросить меня, но ушла она спокойно (надеюсь, а может, мне только казалось).

Белая ведет популярный паблик в соц.сетях , в котором я даже не состою, потому что там мелькали мелочи нашей личной жизни – она это может. Выставлять в преобразовании какие-то вещи, предполагавшие хранение под сердцем и замком.

– Знаешь, зачем люди заводят твиттеры, фэйсбуки, строчат в них каждую секунду? – спросила она меня как-то, отодвинувшись от монитора, – Чтобы потом собрать жизнь по кусочкам в доказательство, что она вообще была. А молчаливые педрилы, что фырчат о слишком личном и никак это не запечатляют, потом наблюдают, как всё утекает вместе со временем, будто из сломанного крана. Память не резиновая.

Она любила это повторять.

Память не резиновая.

Мне особенно нравились моменты, когда она просто закрывала глаза. От усталости или сна, или слишком яркого света. Они у Белой черные, сильно показывали её абъекцию ко многим вещам, неудовлетворение чем-то происходящем, какие-то замученные мысли – когда она их закрывала, то казалась такой беспроблемной и простой. Хотя влюбился я не в такую.

Я смотрю на неё как на произведение искусства, которым все восхищаются, но никто не понимает настоящей ценности.

У Белой идеальная приспособляемость к ситуациям. Бывало, она срывалась с эмоций, кричала, лупила меня подушками по лицу в темп всхлипам, а через секунду, услышав характерные признаки посторонних людей, лучезарно улыбалась и натягивала улыбку с голосом до положительного минимума.

Я всегда этому поражался.

Как можно просто пустить в ход трясущиеся руки и не сгибаться от дыры в груди, скрывающейся под кофтой? Она умеет. Она просто коллекционер масок.

Помню, как мы заговорились о парадоксальности её сущности, и я в сердцах ей сказал:

– Перестань вести себя так. Ты не Уильям Миллиган, чтобы быть множественной личностью.

– Почему ты думаешь, что все люди до жути простые? – ответила она мне с той же силой. – Почему все, встречая кого-то, не готовятся к трудностям в этом человеке?

Я прекрасно её понимал и соглашался. Я не был готов. Но я от них не отказывался. Ненавидеть мне всю жизнь аниме, черные машины и Элиота Смита, не справься я с Белой.

Белая не знакома с понятием "безделье", она будет жечь свечи для восковых фигурок, но не прожигать время – ей нужно прогибаться под тяжестью дел, потеряться в них – иначе, говорила она, можно остаться наедине с мыслями. А это страшно.

Она может провести всё утро за просмотром одного и того же видео, если её сильно занесло, одну песню растянуть на всю дорогу от работы до дома, заказывать на дом только японский суп с морепродуктами пару дней, пока не осточертеет. Помню, как она вылавливала из него мидии и перекладывала в мою тарелку, опять же, не спрашивая.

Господи, со своими мыслями действительно опасно уединяться.

Одиночество запускает песню на «replay» и слегка улыбается. Я хочу влепить ему пощечину, но вместо этого сам бью себя своими словами по лицу.

Белая не любила абстрактных понятий и расплывчатых терминов, она требовала конкретизации – издержки профессии, наверное.

Я ей как-то умудрился сказать:

– Мне иногда просто хочется от тебя чего-то ласкового.

– Например? Cлушай, давай без «чего-то». Если хочешь, чтобы я тебя крепко обняла или начала целовать или все затянулось на полчаса в соседней комнате, так и скажи.

– Я не должен тебя об этом просить. – Резко ответил я, чувствуя себя каким-то лузером одолжений.

Белая впервые растерялась на моих глазах, а я поспешно отвернулся, показывая неприятность её слов.

– Прости, – её рука заскользила по моей спине, позже к ней приложилась и теплая щека. – Ты прав. Я иногда забываю, как это важно.

Но даже в глазах распозновать её чувства было сложно, хоть задавайся вопросом "правда ли?" каждое утро. Некоторые кричат о своей любви всякому, везде и постоянно, а у некоторых её почти не разглядеть, она мелькает бликами и очень тихо, можно и не заметить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги